Пройдя прямиком через пустующее в данный момент казино, пару ресторанов, бар и клуб, в котором наголо обритая пигалица в замызганном комбинезоне и больших, армейских, ботинках настраивала установку галопроектора и периодически глазела на одиночные танцевальные площадки, висевшие в воздухе, на которых то тут то там возникали извивающиеся без сопровождения музыки проекции полуголых танцовщиц. Видимо, техник тестировал перед вечерним наплывом посетителей новую программу. Ну, или же просто чинил неполадку….
Небольшую дверь, скрытую, за имитирующей игорную карту, ширмой, я бы не заметила никогда. За ней же оказались множество коридоров и входы в служебные помещения, одним из которых оказался кабинет владельца всего этого царского благополучия.
Дверь в этот бункер, несмотря на мои увеличившиеся после мутации возможности, оказалась тяжелой. Причем была она, судя по всему, совершенно обычная, без автоматики, и открывалась, как в давние времена на Старой Земле. Хорошо, что мою руку вовремя перехватил молчаливый сопровождающий и сам, предварительно стукнув пару раз костяшкой пальца, открыл. А то бы опростоволосилась.
Поблагодарила взглядом и, поправив форменную рубашку у пояса, вошла. Хозяин кабинета сидел за большим письменным столом.
Оливковая кожа темнее, чем у среднестатистического тэнкварта; правый, расположенный над виском, рог был немного сколот и на месте скола залит серебрённым наконечником. Ладони большие, я точно знала — немного мозолистые и, если бы не ухоженные отполированные коричневые, словно древесная кора, когти, можно было бы подумать, что их владелец на жизнь себе зарабатывает тяжелым трудом. Вот только дорогая, сшитая у настоящего, живого портного, одежда говорила об обратном. Фигура, правда, тоже не подкачала. Даже можно сказать впечатляла. Глаза же ярко-синие, сейчас потемнели, став почти черными, заставив вспомнить, когда они вот так вот меняли цвет. Правда, при других обстоятельствах.
Я словно на стену наткнулась. Запнувшись, остановилась посреди комнаты и замерла сурикатом.
— Ну, что же ты стоишь? — голос грубоватый, с хрипотцой, прошёлся вдоль позвоночника холодным ветерком. Даже плечами передернула, пытаясь сбросить наваждение, — Присаживайся.
А что делать, если дар речи на мгновение отказал? Не села, плюхнулась. Прямо в указанное кресло для посетителей и плюхнулась.
Сюрприз, можно сказать, удался. А я — дура, что поленилась и не поискала в сети изображения будущего собеседника.
— Признаю, ты меня в этот раз сделал, — прочистив горло, смогла выдавить из себя.