Сажусь на кожаный диван вдали от столов. За спиной кто-то говорит по телефону – я слышу только один мужской голос, кажущийся смутно знакомым. Несколько мгновений я всматриваюсь в полумрак через плечо, пытаясь разглядеть говорившего, но без толку. И голос стихает, а я встряхиваю волосами, ругая себя за паранойю. И перевожу взгляд в зал.
Там царит волшебство. На ближних двух столах мужчины играют в «пирамиду»: одна пара играет легко и без азарта, скучные партнеры отца; игра других напряженней, каждый удар выверен, а промахи заставляют раз за разом долго выбирать комбинацию для следующего подхода. Этих двоих я вижу здесь впервые, а в этом клубе я знаю если не всех, то многих. В центре зала карамболем завораживает семейная пара – хозяева клуба, набиравшиеся мастерства бильярда по всему миру. Они практически всегда играли за одним столом, говорили, что карамболь – зеркало мастерства игрока в бильярд. Мне всегда нравилось наблюдать, сколь сложные и красивые удары они совершают. А еще я до сих пор не знаю, что связывает этих милых людей с таким дерьмом, как Удав. Но то, что между ними есть связь – определенно, слишком по-свойски ощущал себя Удав здесь всегда. Как будто все здесь принадлежит ему, даже хозяева. Может и так. В задумчивости закусываю костяшку указательного пальца. И наблюдаю, выискивая жертву. К партии в пул готовится полноватый мужчина сорока лет — прокурор Шемятин. А за соседним столом с разгромным счетом одерживает победу Анфиса Соборная — самый молодой и самый честный судья города. А ее раздосадованный соперник — ни кто иной, как матерый адвокат Саблин, верткий мужик с добродушным лицом и волчьей хваткой.
Партию в снукер завершили двое друзей — их я видела здесь чаще всех. А теперь еще и знала одного из них.
Один – поджарый, темноволосый со смуглым лицом плейбоя. Бежевый льняной костюм модного бренда шикарно оттеняет его загар, а кожаные броги прямо кричат дороговизной. Запросто можно принять его за модель или актера, если не знать, что Игнат Крушинин — майор милиции, следователь с безукоризненной репутацией. Вот такой вот парадокс.
Даже его друг и мой старый знакомый – хирург в линялых джинсах и темно-синей рубашке — выглядел скромнее, хотя в частной клинике, где успела побывать и я, думается, зарабатывал побольше мента. Впрочем, стоило взглянуть на белоснежный джип Алекса Туманова и вопросы скромности и достатка отпадали сами собой. Хотя красавчиком его вряд ли назовешь. Но врач, говорят, от Бога. Мне довелось прочувствовать на своей шкуре, поэтому я склонна согласиться с общественным мнением.