— Мяяяу! — и я даже благодарен этой рыжей твари, потому что еще немного такого контакта и можно будет смело возвращаться обратно в психушку.
Кошку держит в руках девочка, без остановки гладя ее. И я зависаю на этом движении, потому что оно слишком...механическое. Как заученный алгоритм. Кто-то выключателями щелкает, а эта кошку гладит в определенной последовательности: между ушек, по спине до самого кончика хвоста, переднюю лапу, заднюю, холку, снова ушки и по новой. Сначала двумя пальцами, словно намечает путь, а затем всей ладошкой. И ни разу за несколько минут не сбилась, не остановилась, не изменила порядок и не оторвала глаз от меня.
— Богдана! — женский звонкий голос рвет барабанные перепонки и я невольно морщусь от вибрации ее высоких нот.
А девчонка никак не реагирует, но как только я отвожу взгляд, начинает паниковать: сбивается с привычного ритма, кусает губы, озирается по сторонам, но в упор не замечает меня. Щелкаю двумя пальцами, и девчонка поворачивается на звук. И снова глаза в глаза.
Аутистка. Ну здравствуй, дурдом, давно не виделись. Вернулся домой, называется.
— Богдана! — зов женщины перемежается злостью и истеричными нотками. А я нихрена не пытаюсь ей помочь, хоть эта девчонка будит внутри меня какую-то херню, которая мне не под каким соусом не сдалась. Но, похоже, наш зрительный контакт — единственное, что удерживает девчонку от паники и бегства. А я потерплю, пока нерадивая мамаша отыщет свое чадо.
Она влетает во двор спустя семь минут наших гляделок, расфуфыренная фифа на каблуках такой высоты, точно клоун на ходулях, бесцеремонно хватает девчонку за руку, бормочет мне слова извинения, и тащит ту за собой. Именно тащит, потому что малышка упирается, начинает реветь и выпускает из рук кошку. Та жалобно мяукает, но фифа отшвыривает ее носком своего брендового туфля, попутно выговаривая девчонке за ее непослушание.
Кошка кубарем летит прямо мне под ноги и затихает, пришибленная несправедливостью ее кошачьей жизни. Усмехаюсь сам себе и бредовым мыслям, что лезут в голову, но приседаю на корточки, подхватываю это тощее чудище и запускаю в дом перед собой. Она плюхается на свою тощую задницу, словно не верит в происходящее, принюхивается, припадая на передние лапы. Оглядывается на меня с вопросительным “Мяу?”
— Для одной бездомной кошки место здесь точно найдется, — дергаю плечом.
И эта хитрая тварь улыбается мне в ответ, пружинит на все четыре лапы и исчезает в темном нутре старого дома.
Тихо смеюсь и следом за Кляксой переступаю порог родительского дома.