Определённо, надо что-то предпринять, причём незамедлительно, иначе у меня все шансы дождаться болевого шока. Вопрос — что? Как объяснить, что мне нужен срочный ремонт? И не сдадут ли одержимую утварь в утиль?
Наверное, для начала стоит выползти из щели, в которую меня задвинул волокун. Говорить не могу, зато двигаться у меня получалось. Вроде бы. Я дёрнулась, вложив в усилие всё своё желание выбраться, представила, будто рывком стаю на ноги, и — о чудо! — кладовка пошатнулась. То есть это я качнулась. Но с места не сдвинулась. Тьфу! Как же больно… А если попробовать наклониться на бок? Или стоит раскачаться, как на качелях? Раз-два, вперёд-назад, раз-два, покатились. Металл заскрежетал по каменному полу.
Звук получился резким, неприятным, громким. Я прислушалась, ожидая, что на грохот явится волокун или мальчишка, но прошла минута, другая, в кладовку никто не заглянул.
Ладно, катимся дальше. Я дёрнулась, накренилась. И-и-и раз! Рассчитывать силы я ещё не научилась. Или проход оказался слишком узким. Точно, это проход виноват. Я вмазалась в стеллаж. Загрохотало так, что предыдущий скрежет показался пугливым шёпотом. Посыпались ступки, инструменты, какие-то мешочки… Я начисто снесла две полки.
Бока коснулась остужающая прохлада. Могла б, зажмурилась от удовольствия — я кое-как развернулась к бронзовому горшку трещиной. Боль не отступила, но притихла.
Интересно…
Я отчётливо ощущала, что горшок бездушный, всего лишь сплав меди и олова, металлов, которые вполне сгодятся на заплатку.
Резко дёрнувшись, я смогла полностью завалиться на бок. А вот дальше… Дальше я неуклюже ворочалась, давя черепки разбитой глиняной посуды, пока не притиснула горшок к боковой стенке стеллажа. Ещё небольшое усилие, и горшок закатился-таки в горловину котла.
Ням.
Откуда я знала, что делать?
Я стремительно впитывала бронзу, горшок на глазах уменьшался в размерах, а трещина затягивалась. Боль наконец стихла, и до меня дошло, что прямо сейчас я доедаю горшок. Я. Доедаю. Горшок. Мать моя шоколадка. А с другой стороны — ведь на пользу же пошло и ощущения интересные. Там, где горшок прислоняется ко дну котла, бронза чуть ли не по молекулам отделяется от горшка и растворяется в стенках котла. Приятно… И сытно.
Когда от горшка остался один ободок, я поняла, что объелась. Бронза ещё растекалась по телу, на меня напала сонливость. Кладовка меркла, будто я смотрела на мир сквозь полуопущенные ресницы. Могла бы, я бы всласть зевнула. Мир окончательно погас, я уснула, а невнятный бубунёж убаюкивал.