— Обычно это принято делать после свадьбы, — невозмутимо хмыкнул он, — но кто нам запретит повторить?
Сита встретила нас в холле, доложила, что ужин подан и отступила.
Ирсен донёс меня до малой столовой на втором этаже, усадил на стул.
Блюда подал… незнакомец.
— Твой дворецкий, — коротко пояснил Ирсен.
Видимо, полноценное знакомство состоится позднее. Ирсен жестом отослал дворецкого, сам положил мне лучшие кусочки, себе набрал мяса.
Я понятливо сосредоточилась на еде. Отрывать голодного мужчину от ужина себе дороже. После ресторана я была сыта, поэтому поклевала закуски: сыр с орехами и мёдом, фрукты, выпила чай. И всё остальное время, облокотившись на стол и подпирая щеку кулаком, любовалась Ирсеном.
— Оказывается, когда на тебя смотрят влюблёнными глазами, это так приятно.
— Тогда я буду смотреть на тебя почаще.
Ирсен снова хмыкнул отодвинул пустую тарелку, и вернулось то жёсткое выражение, которое я не успела понять, но теперь оно не исчезло, а осталось.
— Ирсен?
— Мили, объясни мне пожалуйста, почему у моей невесты нет денег?
— Деньги, которые я взяла тогда за лечение…
— Мили, я не спрашиваю, куда ты их потратила. Я спрашиваю, почему ты не сказала, что нужно добавить? Я, к сожалению, плохо представляю, сколько тратят леди.
Я покачала головой:
— Я не тратила.
— То есть? Обокрали? Зачем ты молчала? Видела этого самоубийцу?
— Я отдала деньги няне. Все, кроме нескольких кубиков серебра и меди.
— Все?!
Кажется, я шокировала Ирсена до глубины души.
— Послушай, я понимаю, это выглядит глупо, особенно после того, как няня… После того, как няня просила вернуть ей настоящую Милимаю. Честно говоря, у меня не получается её винить за это. Она любит свою девочку. Понятно, что она готова цепляться за любую, даже призрачную надежду вернуть свою подопечную. Я просто выполняла то, что обещала настоящей Милимае.
— Так. Стоп.
Я послушно замолчала.
Ирсен тяжело вздохнул:
— Подарила и подарила, Небеса с ними. Мили, почему ты не сказала, что осталась с пустым кошельком? — до него начало доходить, на лице отразилась смесь изумления пополам с возмущением. — Погоди-ка. Ты на себя вообще не тратила? Неприемлемо.
— Но…
На стол лёг тяжёлый кошелёк.
— Мили, моя жена не может нуждаться в деньгах. Тратить на свои причуды, заметь, свои личные, а не чьи-то ещё, считай, твоя обязанность. Я хочу, чтобы мелочь, которую я сейчас дал, ты потратила до окончания праздников.
Я открыла кошелёк. Не знаю, что для Ирсена мелочь, но в кошельке вперемешку золото и серебро.
— Шутишь? На что?
— Не мои трудности. Придумай. Главное условие — на себя. Считай, что это мой тебе приказ властью герцога как вассальной графине.