Германа разрывало от таких чувств, способностей к которым он у себя даже не подозревал. Не знал до этого, что может испытывать настолько удушающий страх или злость на свою беспомощность. Каждый звонок, который разрывал тишину кабинета, поднимал в душе Ильинского самую настоящую бурю чувств. От совершенно детского желания закрыть глаза и уши руками, потому что боялся ответить и услышать то, что окончательно его убьёт, до жадной потребности схватить телефон, потому что любая кроха информации может вернуть ему способность дышать.
- Да, - рявкнул он в трубку в очередной раз, когда на экране высветился входящий от Володарского. И тут же сжал переносицу пальцами, устало откинувшись в кресле. - Хорошо, жду. Новостей нет? Окей, понял.
Он с раздражением отбросил от себя телефон. Герману казалось, что никто и ничего ни черта не делает в связи с пропажей Алины и Нино, хотя, он знал, что это далеко не так. Просто за те два дня, которые прошли с того злополучного момента, когда Ян ворвался к нему в кабинет, ничего особенного не произошло. И, судя по опыту, на который опирался Володарский, поиски могли затянуться.
Ночами Герман почти не спал. Привезённые Ирой таблетки снотворного были отправлены в камин. К спиртному, несмотря на желание нажраться в хлам, Ильинский не притрагивался. Даже представить себе не мог, что будет в алкогольной отключке в тот момент, когда совершенно ничего не известно о девочках. И когда с ними могут творить… впрочем, то, что с ними мог творить какой-то гондон, которого мысленно Герман уже приговорил к высшей мере, он старался не думать.
- Можно? - В кабинет заглянул Володарский, которому Герман кивнул.
- Конечно. Заходи.
Борис, держащий в руках папку, пересёк кабинет и устроился за столом, Ильинский сел напротив. Он вспомнил, как совсем недавно Ира притащила ему точно такую же папку, в которой лежали результаты анализа ДНК. Тогда он ещё не знал, что в его жизни может появиться настолько важный человек. Нет, двое настолько важных людей.
- Что-то важное? - уточнил он, приподнимая бровь. Старался, чтобы голос прозвучал спокойно, но тот всё равно дрогнул.
- Да. Скажи, тебе знаком этот человек?
Перед Ильинским появился лист бумаги с составленным фотороботом. Герман нахмурился, принимаясь изучать портрет.