- Нет. Впервые вижу. Это он?
- Предположительно. Его видела женщина, которая выгуливала там пса. Ну и Ян тоже помог - он видел этого парня рядом с Нино не так давно.
Герман поморщился и откинул от себя фоторобот, словно тот был ядовитой змеёй. Он ни черта не понимал. Кто это вообще? Что ему нужно было от девочек? Выкуп? Почему тогда молчал и не выдвигал условий? Месть? Но кому это могло понадобиться?
- В парке мы также нашли следы крови. Пока непонятно, кому они принадлежат, но мы это выясним.
Ильинский почувствовал, что холодеет. Пришлось попытаться убедить себя, что кровь может быть чьей угодно. Например, какая-нибудь собака лапу порезала или что-то в этом духе.
- Значит, ты не знаешь этого типа?
- Нет.
- Ты обещал припомнить, кто мог желать тебе зла. Ну или кому нужно было тебе навредить.
- Те люди, с которыми я вёл и веду дела, конечно, порой - полное дерьмо, но они вряд ли бы пошли на такое.
Володарский покачал головой.
- И всё же? Я давно в этом всём по самую макушку. Ты не представляешь, на что способны люди, о которых вот так и не скажешь ничего плохого.
- Хорошо. Я прикину, кто вообще мог быть в этом заинтересован, но так или иначе уверен, что копать нужно не здесь.
- А Нино? Я говорил с её матерью, она ничего не смогла толком рассказать. С кем дочь встречалась до того, как стала работать у тебя, например.
Б*я… точно. Мать Нино. И почему он совершенно выбросил её из головы? Дело было даже не в том, что она могла что-то поведать… просто ей сейчас тоже было дерьмово, как и ему.
- Я тоже ничего об этом не знаю. Ты намекаешь на то, что они могут действовать заодно?
- Кто - они?
- Нино и этот хрен, - Герман кивнул на портрет.
- Нет. Просто, скажем, отвергнутый кавалер. Ну или псих, которому она понравилась.
- Я не в курсе этого. Но зачем ему Алина?
Ильинский вскинул глаза на Бориса, и снова испытал чувство, будто ему за шиворот бросили пригоршню снега. Если Алина этому мудаку не нужна, то…
- Мы будем прорабатывать все версии. Ещё нужно разобраться с матерью Алины.
- Она умерла, ты же знаешь.
- Знаю. Но исключать ничего не будем, тут важно не промахнуться.
Володарский поднялся из-за стола, давая понять, что беседа окончена, но когда взял фоторобот, чтобы убрать его в папку, Ильинский попросил:
- Не оставишь мне? Вдруг я что-то вспомню.
- Без проблем. У меня этого добра хватит, чтобы весь город обклеить. Я тебя наберу позже.
Борис кивнул Герману и вышел из кабинета. Ильинский же взял портрет и ещё раз всмотрелся в лицо, которое у него вызывало только отвращение вперемежку с дикой агрессией. Успокаивало только одно - они обязательно с ним встретятся. Иного просто не может быть.