Эрм перекатился назад, сел на пятки. Разбитая губа лопнула, когда заговорил, и во рту вновь возник всё тот же железный кровяной привкус:
— Добьёшь?
— Ещё пачкаться, — фыркнул Двахмир, и толкнул к нему заплаканную Сихар. — Держи свою красотку…
Сихар обхватила его искалеченными руками, ткнулась лбом в плечо и замерла, тяжело дыша. Она молчала и даже не плакала, но по дрожи, сотрясавшей хрупкое тело, Эрм понял, что девочка в шоке и придёт в себя ещё очень не скоро. Её пытали, это же ясно. А может быть, готовили к службе в Опоре… Но «стрелы» рядом с её сердцем не чувствовалось. То ли Двахмир вынул, то ли не успели ещё воткнуть…
— Как же ты это сделал? — спросил Двахмир. — Можешь объяснить? Теперь-то.
— Всё просто, — просипел Эрм, заново привыкая к собственному голосу. — Вырасти Опору в своей душе, друг. Из собственных ненависти, любви и боли. И тогда для тебя перестанет существовать невозможное. И тогда, — Эрм понизил голос, перейдя на почти шёпот, — тебе не придётся зависеть от осколков души моей несчастной сестры.
Мгновение Двахмир смотрел на него сверху вниз. Затем выхватил с воротничка чёрную палочку «резерва», кинул Эрму — тот едва успел поймать артефакт в воздухе, — и ушёл порталом небо его знает куда.
— Пошли, — сказал Эрм Сихар, с трудом поднимаясь на ноги. — Пошли, надо уйти с открытого места…
Сихар в кои-то веки не стала спорить.
ГЛАВА 5. РАССВЕТ
Шёл снег, мягкий, мокрый, периодически срывавшийся на дождь. Гибель Поющего Острова расквасила побережье не нормальной в это время года оттепелью. Найти сухое место в редком лесу оказалось непросто. Но двое нашли его, под корнями гигантской сосны. Оползень выбил из-под дерева опору, но оно не сдавалось, цепляясь изо всех сил за ненадёжный песчаный склон. Корни, оказавшиеся на воздухе, одеревенели, образовав причудливый шатёр. Внутри, под крышей гигантского ствола, было сухо и относительно тепло.
Эрм развёл небольшой костерок, позаботившись о том, чтобы ни одна случайная искра не обидела приютившее дерево. Еды не было и не предвиделось, но согреть воду, набрав рыхлого влажного снега снаружи, удалось. Эрм промыл раны Сихар и теперь лечил её, сращивая сломанные и грубо вправленные обратно косточки на кистях и пальцах, убирал некротические пятна из ауры. Как умел, как запомнил из уроков доктора сТруви.
— Сейчас намного больнее, чем тогда, — сообщила Сихар, бледно улыбаясь.
Магическое исцеление всегда идёт через кризис и боль. Чтобы избавиться от множественных переломов в краткие сроки необходимо было перетерпеть изрядные муки, вполне сопоставимые с теми, какие преподносили маги Опоры, добывая Силу из попавших к ним в лапы несчастных. Но с искалеченными руками в лесу делать нечего. Сихар терпела, стиснув зубы.