Похоронов не появлялся. Я смирилась с болью там, где ещё жила память о его существовании. Да и не до него мне теперь было. Младенец, даже такой позитивный и улыбающийся без конца, требовал всё моё внимание, загребая попутно ещё и внимание Ольги, которая с удовольствием возилась с племяшкой, давая мне бесценные минуты долгожданного отдыха.
У меня теперь единственное желание осталось из всех, какие когда-либо были: СПАТЬ! Настюшка не кричала и не капризничала никогда, но она ПЕЛА! Просыпалась в три часа ночи и давай гнать арию за арией. Уже не уснёшь, пока её не укачаешь. А утром, в половине шестого, опять симфонический концерт под дудочку.
Молодые мамы, с которыми я свела близкое знакомство, поражались — у них-то не концерты, у них вопли Видоплясова по ночам. Но в одном мы с ними сходились: песни или вопли, а результат один: тотальный хронический недосып.
А как ты хотела, Римус? Ты мама или погулять вышла?..
Первый год пережить да второй продержаться…
…Я катила коляску по дорожке вдоль леса, отделявшего разлив от города. Жёлтые берёзовые листья уже вовсю сыпались с макушек, хотя нижние ветви ещё стояли зелёными. Настя покряхтывала во сне: она уже заметно подросла, не сравнить с тем сморщенным, закутанным в пелёнки кабачком, который мне сунули в руки три месяца назад. Теперь она была прямо ребёнок: пухлощекая, белокожая, ручки-ножки в складочках. Волосы на её головёнке скручивались тугими золотыми локонами: ох, и намучаюсь я через пару лет, ломая о густые дочкины кудри ремешки…
Возле перекрёстка, ведущего к клинике МЧС — она давно уже здесь стояла, громадный комплекс с собственной вертолётной площадкой; иногда, если повезёт, можно было увидеть, как садится или взлетает медицинский вертолёт… Так вот, возле поворота на улицу Оптиков, шла какая-то суета. Я подошла поближе — ДТП. Судя по останкам велосипеда, разбросанным по газону, по двум машинам, смятым в хлам, тут случилась трагедия…
Стояли две скорые, полиция. Немногочисленные прохожие задерживались, как вот я, посмотреть, ужаснуться, сказать себе: какое счастье, что там, на асфальте, расплескался не я и не мой ребёнок. Что там, мне самой не по себе стало.
Велосипедисты, они самые страшные ребята на дороге, особенно когда берутся спешить и потому нарушать всё, что можно нарушить и что нарушить нельзя. Он возникает у тебя под носом в самый последний момент. А масса — это мера инертности тела. Попробуй-ка останови вовремя тяжёлую машину, увильни в сторону, спаси бестолковую жизнь — ценой собственной.
Водитель одного авто, похоже, именно так и поступил. Себя погубил, встречного задел, и велосипедиста, кажется, не спас. Печальная, но увы, обычная картина для Города.