— Возможно. Вот только не в данном случае, — закинула ногу на ногу, стараясь взять себя в руки и выдержать его напор.
Сама не понимаю, почему его бредовая теория накрыла меня очередной волной страха. То ли из-за того, что какая-то её часть на самом деле была правдой, до которой он сумел докопаться, то ли настолько правдоподобной, что статья в «The Wall Street Journal» показалась мне куда более опасной, чем ещё пару часом назад. Но зубы уже начали ходить ходуном, выстукивая отвратительный ритм.
— Знаете, мисс Мейер, вот смотрю я на вас и понимаю, что вашему опекуну всё-таки удалось сломать ваш внутренний стержень. Настоящий злодей — он, а вы всего лишь невинная жертва обстоятельств.
От слова «жертва» зубы сцепились до противного скрежета. Казалось, что я начала пережевывать стекло. И от этого противного звука тело содрогнулось, покрываясь мурашками. Я всегда ненавидела это слово и то, какую участь оно в себе несёт.
Омерзительное. Слабое. Ничтожное. Лишающее человека чести и достоинства. С привкусом боли, крови и слёз. И я бы куда скорее проглотила хорошо наточенное лезвие, чем позволила хотя бы одному человеку унизить меня, навязывая роль беспомощной жертвы.
— Я не жертва и никогда не была ею, — холодно отчеканила, говоря с детективом Уолдри, как с самым настоящим идиотом. — И если вы продолжите вешать всех собак на невиновного человека, настоящие подонки останутся на свободе.
— Говорите так, словно знаете куда больше, чем рассказываете, — прищурил он веки, смотря на меня через две тонкие щелки.
— Вот именно! — не выдержала, чувствуя, что если он снова начнёт давить на меня отцом, компанией, Николасом или стокгольмским синдромом, то я просто взорвусь. А если это на самом деле случится, то всё может закончиться ещё более плачевно. — Николас Прайд не похищал меня, не удерживал и не пытался убить. Потому что я ещё задолго до случившегося передала в его распоряжение все свои активы!
— Что? — дёрнулся мужчина, даже и не думая скрывать недоумение. — Вы передали Николасу контрольный пакет акций Infinity World Development?
— Да.
Следующие несколько секунд мы сидели в тишине, не сводя друг с друга сосредоточенные взгляды. Было видно, что Биллу Уолдри достаточно тяжело переварить то, что всего за одну секунду полностью уничтожило его идеальную теорию заговора.
Казалось, ещё немного — и его мозг закипит, а из маленьких ушей повалит горячий пар. И я не знаю, какая именно война происходила в его мозгах, но как только он «оттаял», отходя от очевидного шока, оставил наш этаж, проронив на прощание всего пару невнятных слов.