— Говорите так, словно осуждаете меня, — фыркнула бемби, и в её голосе послышалось отчаяние. Она всё ещё сидела на кровати не поворачиваясь в мою сторону, пока я продолжал наблюдать за ней через бледное отражение в стекле. — Но не я приняла решение стать женой вашему сыну. Не я отказалась от матери и рассталась с ней на четыре долгих года! Вы перевернула всю мою жизнь. Превратили в заключённую на особом положении! Я пришла в вашу постель, чтобы вы подарили мне свободу от Джеймса, а вместо этого превратилась в шлюху вашего семейства, — на этот раз она уже плакала. Тихо и беззвучно. Не хрипела и не задыхалась. А просто то и дело прикусывала губы и вытирала бегущие по щекам слёзы. — Говорите, что не хочется ломать меня? Но я уже сломана! Уже изувечена и надколота! Жизнь в вашей семье превратила меня в психологическую калеку, и я уже не знаю где любовь, а где ненависть! Где ласка, а где унижение! В моей голове всё перепуталось… Смешалось… Раскололось на части, которые то и дело склеивают между собой в неправильные картинки! И это непонимание собственной души убивает меня! Разрывает на части превращая в морального урода!
Засмеялась Даяна начиная впадать в лёгкое подобие истерики, но я не стал прерывать её монолог, несмотря на указку врача. Потому что точно знал, что для того чтобы впившийся в мясо гвоздь перестал тебя ранить, от него нужно избавиться. А это всегда больно и всегда неприятно.
— Сначала я очень долго тебя ненавидела! Потом начала забывать о том, что ты сделал и пропитываться симпатией! Но из-за этого меня начало раздирать чувством вины перед родителями и я снова возненавидела! А потом появился Джеймс, и всё повторилось уже с ним. И даже теперь я до конца не понимаю, что испытываю к вам. Любовь или ненависть, ведь они так тесно переплелись в моём подсознании, что я уже и не знаю, а может ли быть по-другому?
— Прости меня, — сделав глубокий вдох, я откачнулся от окна, поворачиваясь к сидящей на кровати девушке. — Если бы мог всё исправить, то обязательно бы это сделал, — от моих слов Даяна заморгала, сдерживая слёзы. — Так что даю тебе слово, что как только ты подпишешь брачный договор, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты раз и навсегда позабыла и обо мне и о Джеймсе.
— Хорошо, — кивнула бемби, и я больше не стал задерживаться в её комнате.
— Отдохни и, как следует, выспись. А я пока распоряжусь, чтобы для нас подготовили все нужные бумаги, — закрыв за собой двери спальни, я встретился взглядом со стоящим около стены Алексом. Как и предполагалось, он прибыл, куда раньше установленного времени. — Подслушиваешь?