Но пока есть смысл сосредоточиться на разработке именно двигателя внутреннего сгорания для расшив, причём для решения проблем с обеспечением топлива оптимально будет использовать газогенераторный вариант. Опила у нас немало, а избыточная мощность пневматической системы построенной на базе тромп, вполне позволят наладить прессовку гранул нужного размера, которые можно будет подавать в бункер газогенератора, например шнеком. Впрочем, на деле проблем возникнет не мало, но чем раньше мы начнем их решать, тем быстрее получим результат. Со сроками пока не загадываю, два-три года думаю, уйдет на отработку, да и дальше процесс не остановиться, в таких делах всегда есть то, что можно совершенствовать десятилетиями.
Причём на первое время особо большая мощность не нужна. Достаточно по одному двигателю в полсотни лошадиных сил на каждое гребное колесо. Это даст, ни много ни мало, увеличение скорости вдвое и соответственно позволит делать по четыре рейса до Астрахани за период навигации, а то и по пять. С учётом того, что срок эксплуатации самого судна у нас вряд ли в ближайшее время превысит три-четыре года, окупаемость вырастет очень серьезно. Но главное даже не это, своя инженерная школа – вот что важно!
…
Распрощавшись с Кристофером Хадсоном, который продолжил своё путешествие вверх по Волге, в направлении Ярославля, в сопровождении моего толмача, мы отправились в Выксу. В устье Железницы расшива встала на погрузку, а мы с Густавом Вазой и Якобом Багге, с дюжиной моих бойцов отправились в Москву ямской гоньбой, не дожидаясь, пока в трюм судна загрузят картечь и ядра. Я хотел прихватить с собой также и Ваньку Кожемякина, но ему требовалась ещё пара дней для подготовки монетного станка к перевозке в Москву, а поручить это кому-либо другому он отказался категорически. Ещё две дюжины ребят я послал в Рязань на закупку хлеба.
В Москву мы прибыли девятого октября, ближе к вечеру, и передав Густава Вазу и Якоба Багге Висковатому, я занялся осмотром выбранных моими людьми мест для постройки харчевен. Спешить было некуда, с учётом сокращения светлого времени суток расшивы с грузом должны были добраться до места только концу ноября. Так что обратный путь для них в этом году сопряжен с риском. От Москвы до устья Железницы пустые суда дойдут быстро, благо вниз по течению, но всё зависит от времени их прибытия в Москву и продолжительности разгрузки. К тому же большой вопрос, когда в этом году начнется ледостав на Оке. В том же Нижнем, в XIX веке, лед на Оке мог встать как двадцать первого декабря, так и двадцать первого октября…