Для Иллы здесь наверху нашлось плетёное ивовое кресло с несколькими выбитыми прутьями. Оно нисколько не подходило ни её облику, ни статусу принцессы, но в то же время здесь на стене, в сердце этой долины, под холодным осенним солнцем, в этом кресле она была восхитительно уместна. Я же разместился на одном из камней, в тени груды валунов, коих здесь было более чем в достатке, возле обвалившихся зубцов. Ещё на один камень установил корзину, предлагая Илле отведать принесённую снедь. Мне хотелось стереть печаль с лица этой девушки, развеять тучи, сошедшиеся в её взгляде, передать ей тот настрой, что царил в моей душе с самого утра:
— Согласен, эта долина мрачное место. Но ваше присутствие делает прекрасной и её.
Она вежливо улыбнулась, одними уголками губ:
— Вы мастер льстить, сэр?
Я пожал плечами. Нужно было разговорить её. Да и скорее всего, только она может пролить, наконец, свет на эту запутанную историю собственного странного положения.
— Ну, меня учили, что это элемент вежливости. Кроме того, вы улыбаетесь, значит, этот элемент оправдан. А если быть искренним, признаться, я не понимаю, что здесь происходит. Эта башня, дракон, камень. Всё это не имеет смысла. Я бы хотел помочь, но, не понимая сути происходящего, не вижу и решения.
Илла взглянула на меня и поджала губы, будто сознательно запрещая себе говорить. Потом резко отвернулась, глядя куда-то в горы.
Некоторое время она молчала. Я не торопил её. Потом она на мгновение взглянула на меня с каким-то вызовом в глазах и заговорила, но никак не проясняя ситуации:
— Вы поэтому взялись прикармливать моего дракона? Так настойчиво! Так хотите быть зятем короля, что вышли перед монстром безоружным?
Женщина, жаждущая крови? Ей не нравилось происходящее.
— А вы так хотите замуж? Этот замок, камень, дракон, весть, разлетевшаяся во все стороны света.
Она опустила глаза:
— Если бы я могла, я постаралась бы всего этого избежать. Но это… ритуал. Старинная традиция моей семьи… Я не могла ослушаться.
— Традиция? Которую соблюдают раз в четыре поколения?
Она вскинула на меня взгляд цепкий, острый, но, словно остановив себя, замолчала. Я некоторое время смотрел ей в глаза, а потом отступая произнёс:
— Как уже говорил, я бы хотел помочь вам. Просто помочь. Вам и тем простым людям в селении. Долг рыцаря — оказывать помощь страждущим!
Она отвела взгляд. Некоторое время глядя в долину. Потом повернулась и просто улыбнулась без слов. Только женская улыбка способна объяснить, подарить, наградить стольким без единого слова. Я достал из корзины две куриные ножки, одну протянул Илле, во вторую с удовольствием впился зубами.