— Справедливо, хотя у нас так никто не делал до тебя. Но мне и в голову не приходило, что нужно что-то давать или дарить богам за помощь, кроме обычного подаяние Храму за спасение души.
— Деньги я обязательно отнесу в Храм, а имя — это жертва души. — Если бы я знала, как оказалась права насчет души! — Теперь называй меня просто Белль. — Девушка согласно качнула головой:
— Идем, поешь, потом надо работать.
Мы вышли в небольшой коридор, в котором виднелись еще несколько дверей, а из него во двор. Вышла во двор и поняла: я попала! Круто попала! Это точно не XXI век. Но оглядеться Катария не дала, шикнула на меня и повела дальше. Оказалось, что наша с ней каморка расположена во флигеле, недалеко от четырехэтажного господского дома. Огромнейший двор весь вымощен камнем, чуть далее виднелся сад. Выйдя на улицу, прошли дальше, и зашли во флигель с другой стороны в большую столовую.
Столовая, или, как называют ее слуги, трапезная, была огромная. Сейчас в ней практически не было слуг — два лакея и горничная, к ним мы и присоединились. Все выразили мне сочувствие (одному Богу известно, настоящее ли), а потом перешли к интересовавшим их темам. Мне же было не до разговоров и не только потому, что не имела общих тем с ними, а потому что тело все еще болело, особенно область солнечного сплетения. Я ведь так и не разделась, чтобы посмотреть повреждения. А когда Катария сказала, чтобы я поднялась, то встала и прямо на закрытую наглухо длиннющую сорочку натянула рубаху, юбку, что-то вроде корсета и еще то — ли платье без рукавов, то ли сарафан серого цвета.
После еды Катария позвала помочь прачкам — белье полоскать. Кряхтя, поплелась за ней. Шла и соображала: ведь Катария говорила мне про баронов, а я думала, это прикол. Ну, типа, крутые парни купили себе титулы и наворовали девушек для развлечения, а тут настоящее средневековье. Мрак полнейший! Мне припоминается, что по всемирной истории учили, что во времена инквизиции (кажется, это и было средневековье) ведьм сжигали на кострах. Боже, так меня сочтут ведьмой и сразу же на костер, мне никто не поверит, что я из другого века! Что же делать? От таких мыслей даже остановилась. Мороз по коже.
Катария дернула меня за руку:
— Чего столбом стоишь? Пошли быстрее, пока управляющий не заметил, а то хуже будет. — Пришлось идти за ней. Боль стихала, но ненависть в душе к живодерам росла. Найду способ отмстить.
Прихватив по две больших корзины с уже постиранным бельем (две служанки стирали в огромной бадье), мы поволокли к реке, чтобы выполоскать. Я потащила эту тяжесть и поинтересовалась: