— Тихо, — Данир прижал её голову к своему плечу. — Не смотри вниз. Доверься мне. Я немного маг, всё будет хорошо.
— Что это было? — она попробовала глянуть в пропасть, на ту белую непонятность, чтобы разглядеть и успокоиться, но ладонь Данира заслонила ей глаза.
— Не надо. И не шевелись, не дёргайся. Тут нельзя пугать лошадь.
— Что это?..
— Это туман, моя. Просто туман. Мы на дольде, — он говорил тихо, его губы были возле самого её лица. — На древнем языке это значит «медленная тропа». Здесь не торопят лошадей. И не пугают их.
И она замерла, стараясь не шевелиться. Услышала, как в корзине завозился и заскулил котёнок, но быстро притих…
Место, куда они в конце концов прибыли, сначала показалось небольшой деревней. С десяток низких строений, ещё несколько высоких, с конусообразными крышами — за глухим забором. Окованные железом ворота, фонарь над воротами. Волки… волков не было. Они отчего-то отстали.
— Что это? — Катя недоумённо оглядывалась.
— Кошачье святилище. Женский храм.
— М-м?.. — Катя мысленно поздравила себя с собственной недалёкостью.
Надо было расспросить Турей про местную религию, ещё со слов айи Лидии было понятно, что тут это есть и это важно. Но святилище — кошачье? Серьёзно?..
— Есть женские храмы, есть мужские. Это условно. Храм Отца и храм Матери. Мужчины заходят в женские храмы по особым праздникам. Хотя строгого запрета и нет. Но в храмы куматов волки не заходят… — он не то усмехнулся, не то оскалился, во всяком случае зубы блеснули.
Он подошёл к воротам и громко постучал. Фонарь качнулся, заметались тени. И котёнок словно понял, что что-то происходит, заскрёбся и жалобно мяукнул. Ответа пришлось подождать.
— Кто том? — донеслось с той стороны.
— Открывай, кошка! — крикнул Данир. — Я Данир Саверин, хозяин Манша. У нас важное дело.
— У волков не может быть здесь дел, тем более ночью. Уходи, волк, — спокойно сказал мелодичный, звучный женский голос.
— Открывай! — Данир стукнул кулаком в дверь. — И поговорим! Ты откроешь мне ворота!
Катя не могла поверить: всегда спокойный, умный, выдержанный Данир теперь вёл себя зло и глупо! Вместо того, чтобы быть вежливым и объяснить суть проблемы.
Кажется, за воротами посовещались.
— Айт Саверин, с всем нашим уважением, ты не можешь войти в святилище. Твоя волчица тоже не может. Чти обычай, айт.
— Айя, послушайте, — крикнула раздосадованная Катя, — У нас тут котёнок, точнее, кумат, ему нужна помощь! Откройте, пожалуйста!
Ответом было долгое молчание.
— Не вмешивайся, — Данир больно сжал ей руку, но попросил своим обычным голосом, а не тем, которым говорил с женщинами из храма. — Они должны открыть мне ворота. Это моя земля. Иначе я сейчас разнесу их белым пламенем.