— А не от каторги? — будто бы искренне уточнила Хозяйка.
— Признаться честно, вас я больше боялась… И не хотела с вами встречаться. А то бы просто в рудник зашла или за гору. Сказывали люди, что и без магии всякой поговорить с вами можно. Если позвать хорошо. Чай, Корней, чтоб с вами увидеться, царских уборов не надевал.
— Сказывают люди много разного… — откинулась Хозяйка на выросшую тут же спинку каменного табурета. — Признаюсь, были времена, когда могла я наружу выйти легко. Теперь уж нет… И если бы ты в рудник зашла да позвала меня, я бы услышала… Вот только выйти к тебе не смогла бы. И даже хода бы в свои палаты не открыла. Потому как невмочь больше породу долго держать. Тебя бы просто прихлопнуло. И тогда всем усилиям конец. — Хозяйка задумалась. — А впрочем, полноте, Алёна, «на вы» меня называть. Давай уж «на ты». Будем подружками.
Алёнка кивнула, оладь запивая. «Да уж, подружки». И вдруг её осенило…
— Так значит, нас с Полозом прихлопнуть могло? — испуганно и одновременно с возмущением спросила Алёнка.
— Не могло — гора Змея не тронет. Он — часть системы. Потому на него я ставку и сделала.
— А то, что он сил лишился…
— Себе забрала, мне нужнее. А он провинился. И вообще, полезно ему хоть немного человеком себя почувствовать.
— Десять месяцев разве немного?
— Что это по сравнению с 1000-ю лет, которые он уже прожил? И ещё проживет… — добавила нечисть не то с завистью, не то с усталостью. — А про сына твоего… Знаю, милая, всё знаю. — От этих хозяйкиных слов надежда затеплилась в Алёнкиной груди. — Но только ты взвесь: качество жизни одного человека… И заметь, я сейчас про «качество» говорю, а не про «потерю» этой самой жизни. И угрозу жизням тысяч людей. Тысяч тварей невиновных человеческих… Подумай над этим, Алёна… А пока, в баньку сходи, да переоденься. Не хватало ещё, чтобы люди потом сказали, будто Хозяйка горных богатств о гостях своих плохо заботится.
Хозяйка поднялась со стула, хлопнула в ладоши и в стене открылась приземистая дверца, из которой пахнуло паром, берёзовыми вениками и какими-то травяными отварами.
— А чтоб нескучно было, вот тебе мои помощницы, — улыбнулась она хитро.
Из-под подола её побежали ящерки. Зелёные, голубые и жёлтые. Хозяйка хлопнула в ладоши, и все они превратились в девушек. Точнее в одну до боли знакомую девушку.
Алёнка и так, от слов подгорной нечисти опешив, сидела истуканом, а тут и вовсе рот от удивления открыла.
Перед ней стояло пять девушек, на лицо и фигуру все — вылитые Малаши. Только цвета сарафанов разные.
Малаши разом будто ожили, заговорили каждая о своём, заулыбались. Две из них принялись помогать Алёнке снимать украшения и складывать их в невесть откуда взявшуюся на кровати малахитовую шкатулку