Снежный был уже на пределе, и очередной чёрный сгусток заставил его почти зарычать и украл остатки сил. Щит над Альвинорой развеялся.
– Ну вот и всё, – в голосе врага послышалось удовлетворение. – Спасибо, что избавил девчонку от своей неуместной заботы! Теперь я её, пожалуй, заберу с собой. Ну, бывай. Вряд ли мы снова свидимся, учитывая твоё состояние... – довольно ухмыльнулся дроу и открыл портал, в который затащил абсолютно не сопротивлявшуюся Альвинору. Она просто висела у него под мышкой тряпичной куклой, находясь на грани потери сознания. Неизвестно, чем была смазана игла, которая угодила в неё, но, кажется, эта гадость полностью лишила её возможности двигаться самостоятельно.
Лоссдор лежал на земле и не мог пошевелить даже пальцем. Каждый вдох был мукой, горло словно сжимал тугой ошейник, голова трещала, будто её сдавливал железный обруч. Всё тело было как открытая рана.
Девушка ещё успела взглянуть на эльфа своими испуганными и полными ужаса и боли глазами, прежде чем исчезла в воронке портала. И помимо этих чувств снежный заметил сочувствие, как будто ей действительно было не наплевать, что он, Лэнд, сейчас помрёт из-за собственной слабости. Да, он облажался, пусть противник и был в разы сильнее, опытнее и хитрее.
«И поделом мне! Догеройствовался. Игрушку себе завёл, да? Ну вот и доигрался…»
Портал похитителя схлопнулся практически одновременно с тем, как открылся другой, из которого появился Аркент’тар. Архимагистр ринулся к тому месту, где как раз схлопывалась энергетическая воронка, кажется, параллельно просчитывая координаты, чтобы отследить конечную точку прибытия и отправиться следом.
Чёрная вспышка, напоследок вырвавшаяся из воронки как раз перед тем, как та растаяла в воздухе, испепелила несколько ближайших деревьев и откинула выставившего непроницаемый барьер Тёмного на несколько шагов. Ловушка! Если бы не барьер декана, Лэнд бы тоже превратился сейчас в кучку пепла. Хотя он всё равно обречён, так что нет особой разницы, как умереть.
Дроу витиевато выругался (хотя для Лоссдора слова прозвучали глухо, будто доносились из-под воды) и запустил заклинанием в землю, срывая злость, потом повернул голову. Встретившись с ним взглядом, Лэндгвэйн хотел было попросить архимагистра подойти, но из горла вырвался лишь хрип.
Эльф из последних сил старался не потерять сознание, но веки будто налились свинцом и всё норовили сомкнуться. Дроу снова выругался сквозь зубы и, сердито сверкая глазюками (о да, это он умел!), быстро подошёл, кажется, и сам намереваясь расспросить адепта. Приподняв его голову, декан задал только один вопрос: