— Неужели я не могу кормить сама нашего сына? — спросила она мужа.
— Царицы не кормят своих детей грудью, Айола, к тому же ты принимала отвар, который немного снимал боль твою, никто не знает, как он подействует на наследника.
— Зачем же мне давали этот отвар? — Айола возмутилась. — Я бы потерпела.
— Слишком многое случилось, Айола, слишком многое, к тому же наследник поспешил появиться на свет, а от волнений твоих неправильно лёг в чреве твоём. Я не мог позволить, чтобы ты страдала, некоторые жены сходят с ума от боли, или младенец не выживает при таком расположении в чреве матери…
Айола вздохнула.
— Когда ты приехал?
— Когда повитуха привела лекаря.
— Ты накажешь Берена за то, что он позвал мужа на…
— У него был приказ от меня, если наследник будет рождаться тяжело, а меня не будет во дворце — звать лекаря в покои твои… Его не за что наказывать.
— Ах, — Айола расплакалась, вспоминая события предыдущего дня, свой страх, гнев, тревогу, боль и растерянность, вспоминая ярких змей и корчащихся на полу в страшных муках пленников. — Мне не следовало вершить верховный суд, мой господин…
— Царица, вы поступили так, как считали нужным, и никто не вправе перечить вам и опровергать деяния ваши и приговор. Тем более, он был справедливым… Но, Айола, я прошу тебя, не подвергай больше жизнь свою опасности. Я дал указания всадникам сразу вывозить тебя и наследника из дворца, если подобное повторится, и тебе придётся послушаться любого из них, ты поняла меня, Айола? Когда опасность минует, ты, если посчитаешь необходимым, будешь вершить суд, но не раньше, жена моя, не раньше, и всегда уходи, когда приказываешь казнить змеями, эти твари опасны.
— Да, я видела, как они прыгают, Горотеон, муж мой.
— Видела… неудивительно, что наследник поспешил появиться на свет к моему приезду.
— А что с мятежом?
— Подавлен.
— Ты ведь не казнил всех детей Оссагила?
— Кроме девочек и младенцев, которых забрали, и никогда более они не узнают имени своего при рождении. Юные девы и жены могут снова найти мужа себе или доживать свой век в одиночестве, казна Дальних Земель обеспечит их нужды, наряду с другими вдовами и сиротами, они не представляют опасность, тем более — страх навсегда поселился в их сердцах. Но за любым мужем рода Оссагила пойдут воины провинции за горами, мятежи и восстания будут вспыхивать постоянно, слишком мало времени прошло и поколений сменилось…
— Тогда почему ты не отпустишь их? Пусть они сами живут, Горотеон!
— Они не будут жить в мире с нами, руда, добываемая у них, и оружие, изготавливаемое, не дадут этому народу жить мирно, всегда они будут под рукой моей и любого из моих наследников.