Царица не знала, куда идти, но шёлк, протянутый по длинным светлым коридорам, указал ей, и вскоре она услышала гвалт голосов. Заробев, она остановилась, не зная, что делать дальше. Старуха сказала, что Айоле следует пройти в залу для пиршеств и присоединиться к своему Царю и господину, но зала был полона людей, по большей части — мужчин, а дверных проёмов было несколько. Дочь Короля знала, что каждый проём был для определённого сословья, какой из трёх абсолютно одинаковых дверей был предназначен для Царицы, Айола определить не могла, поскольку мальчики, раскатывающие шёлк, замерли на месте. В замешательстве она остановилась и увидела, как мужи в таких же одеяниях, как её стража, только другого цвета — зелёного, остановились перед младшей дочерью Короля, теперь уже Царицей Дальних Земель, и, поклонившись, указали на нужный ей проход, пропуская её вперёд.
Младшей дочери Короля никогда не приходилось находиться в зале для пиршеств, будучи единственной женщиной, но, войдя в неё, она услышала гробовое молчание — гул разговоров прекратился незадолго до этого, и на всём протяжении своего пути, что вёл её к своему Царю и господину, мужи кланялись ей и не поднимали головы своей, пока Царица не оставляла их за спиной. Горотеон высился над людьми, восседая на троне, достойном Царя Дальних Земель, его лицо было непроницаемым и неподвижным.
Как и учила её старуха, она поклонилась в ноги своему Царю и господину, как и подобает рабыне, и тут же встала — она не рабыня, и лишь когда она уселась на трон, рядом со своим Царём, гул голосов возобновился. Лицо же Царя так и осталось неподвижным. Посланники многих Земель и Королевств проходили по огромной зале и преподносили свои дары Царице, как и в предыдущий день Айола видела диковинных зверей, много драгоценностей, золота и шёлка. Если Айола будет надевать по многу украшений каждый день и ни разу не повторится в своём выборе — она за всю жизнь не сможет уделить внимания каждому дару. Очень скоро ларцы и сундуки слились в одно цветное пятно, она стала забывать, видела ли она подобные каменья, или первый раз глаза её смотрят на яркие ткани и меха.
Её Царь и господин сидел с лицом, подобным лицу каменного изваяния — непроницаемым и жёстким. Иногда он вкушал ягоды, что стояли на резном столике рядом с ним, иногда отпивал из своего кубка, Царица делала то же самое, вспомнив слова своего мужа и господина, что он не вкушает пищу, если его Царица не может. Значит, сейчас она могла. Крупные ягоды были сладки, напиток в кубке напоминал вино, был такого же цвета — ярко-бордового, но хмель не чувствовался в нём.