Маше было неловко, стыдно до слёз… О чём она только думала? То, как она вела себя с Сергеем Витальевичем, так непохоже на неё, но Сергей этот Витальевич дезориентировал аурой агрессии, исходившей от него.
И всё же злость, с которой он смотрел на Машу, была намного лучше того, что случилось позже.
Маша переспала с Сергеем или он с ней. Один раз, она даже не поняла, как это произошло, почему она оказалась в его постели. Сергей Витальевич сказал: «я могу завалить тебя», сказал нагло, самоуверенно, свысока, а Маша и не думала о нём никогда в этом ракурсе, даже в первые мгновения, когда они не были знакомы, а она уже видела, какой он красавчик. Да его агрессией можно было лес поджечь! Никто в своём уме не захочет секса с человеком, от которого веет то ли болезненной злостью, то ли болью, настолько сильной, что она заражала.
Может подобное и происходит с кем-то, но точно не с Машей с её скучными представлениями о сексе, страсти, любви. Нельзя сказать, что Маша занималась сексом только по любви, будь это так, в её жизни не было бы Игоря, но симпатия должна быть, заинтересованность, взаимность. Игорь ей нравился, а Сергей — нет!
Она ведь даже сказать не могла, что Сергей её заставил, именно в тот момент она действительно хотела. И получила, и ей было хорошо, а чувствовала она себя отвратно. Использованной. Ей бы радоваться, экий красавчик снизошёл, а она себя одноразовым стаканчиком почувствовала. Напиток налили отменного качества и вкуса, элитный, а потом смяли и отправили в мусорное ведро, рядом с такими же стаканчиками.
Правда, Сергей перестал злиться, его глаза не метали молнии, он не смотрел на неё, как инквизитор на ведьму, попросившую пощады — уничижительно, зная наперёд незавидную участь просящего. Лучше бы он продолжал источать яд, чем окутал равнодушием.
Он оставался вежливым, где-то участливым, угощал шоколадом, подарил вышитую картину. С отрядом они ходили в посёлок, остановились у лавочников, торгующих сувенирами, ничего особенного не продавали, стандартные наборы трав, тарелки, магниты с видами окрестных достопримечательностей, какая-то посуда, игрушки. У малышни были карманные деньги, конфеты покупать Сергей Витальевич не разрешил, так что дети оторвались, скупая ерунду, так необходимую каждому ребёнку.
А Маша зависла, разглядывая вышивку с национальным орнаментом. Местность славилась златошвейным искусством, Маша понимала, сколько труда вложена в, казалось бы, простенькую работу. Торговец тоже понимал, назвал цену, от которой у Маши глаза округлились, так что пришлось ограничиться магнитиком на холодильник. Сергей увидел, купил вышивку и подарил Маше. Красивый жест, а в глазах полное равнодушие.