— Конечно. Вам как обычно?
— Да, — коротко ответил он и расположился в кресле. Вот и повод отвлечься от грузящих мыслей нашелся сам собой.
— Ты сегодня рассеянный какой-то, — заметил Виктор, когда ему пришлось в третий раз повторить свой вопрос.
— Устал я что-то…
Тесть, прикусив дужку очков, уставился на Никиту, словно дыру пытался прожечь у него во лбу. Ну вот что ему надо, ей-богу? Под таким пристальным взглядом Брокеру всегда становилось неуютно, но раньше он стойко выдерживал его, а теперь ему в буквальном смысле хотелось провалиться под землю! Виктор хмыкнул своим каким-то мыслям и, водрузив очки на нос, уперся взглядом в документы. Сжал челюсти так, что заходили желваки, а потом, словно решившись, в упор уставился на зятя.
— Я, когда отдавал тебе самое дорогое в своей жизни, просил тебя совсем о немногом: уважать ее чувства, заботиться и сделать счастливой, — отделяя каждое слово, напирал Виктор.
— Я не по...
— Заткнись! — не дал договорить ему тесть. — Тебя видели на парковке центра. Понимаешь, о чем я? Понимаешь. А еще ты провел почти три часа вот по этому адресу.
Виктор Петрович подсунул Никите снимки, как тот входит в подъезд Ульяны и как выходит оттуда. Кое-как ему удалось сдержаться и не выругаться вслух. Что-что, а держать лицо Никита умел отменно. Вот и сейчас не показал ни одной эмоции, хотя внутри полыхала ярость, злость бурлила от осознания, насколько крепко тесть его за яйца держит!
— Следите за мной… — усмехнулся Брокер, отодвигая снимки подальше.
— Слежу, — сознался Виктор без тени раскаянья, — с самого начала. И эта девка, возле которой ты вьешься не первый день. Не создавай ей ненужных проблем.
Тесть угрожающе навис над Никитой и, хлопнув ладонью по столу, угрожающе зашипел:
— Если ты, сука, не будешь держать свой член в штанах, я тебя сгною. Да, стану главным врагом для дочери, но я превращу твою жизнь в ад. А теперь, надеюсь, я привел тебя в чувства, и мы можем вернуться к делам.
Никита хмыкнул и, немного ослабив галстук, углубился в изучение сделки. Да, прививка тестя подействовала отрезвляюще, хоть и не избавила Брокера от эмоциональных метаний. И что делать, он по-прежнему не знал, а мысль о том, что теперь-то с Ульяной точно все кончено, упорно не хотела усваиваться в голове.
— И еще, — вставая произнес Виктор Петрович, когда с делами было покончено. — Когда наследником порадуете?
Произнесено это было таким тоном, будто скажи сейчас Никита "не в ближайшем будущем", его испепелят на месте.
— Мы думаем над этим вопросом, — уклончиво ответил он.
— Думают они, — хмыкнул Виктор. — Делать надо, а не думать.