— Это через неделю? — спросил Олег, а Ульяна в ответ кивнула и закусила губу, рассматривая мужа.
— Мы можем поехать вместе, или ты можешь приехать позже, — тихо шептала она, разглядывая его все откровеннее. — Я бы хотела побыть там с тобой…
«Может, поцеловать его? — думала она, — Интересно, что я почувствую? Так соскучилась по его поцелуям… И почему раньше они вызывали во мне столько трепета и тепла, а теперь…» И, поддавшись порыву, она прильнула к его губам. Теплые, родные объятия раскрылись ей навстречу, принимая.
Что происходит с женой, Олег никак не мог понять. То отталкивает, то льнет к нему, требуя ласки. Это раздражало. Дико. Хотелось оттолкнуть ее, чтобы почувствовала, как ему больно. Но вот сейчас он не мог этого сделать, как будто чувствовал: снова крепнет эта связь между ними. И пока она, как ниточка, настолько тонка, что порвать ее ничего не стоит. И когда юркий язычок скользнул ему в рот, у Олега словно тормоза сорвало. С яростным рыком он впился ей в губы, сминая их, забирая себе все эти гортанные стоны. Муж посадил Ульяну на стол, продолжая сминать губами и руками ее тонкое тело. А она в ответ спешила помочь ему разделаться с мешающей одеждой. Он вошел в нее грубо, даже не убедившись, готова ли она, а Ульяна приняла его сразу, полностью. Она пыталась уловить отголоски былой нежности, но хриплое дыхание на ухо и с каждой секундой ускоряющийся ритм давали понять: ласки не будет. Да и лишняя она сейчас, когда они, наконец, добрались друг до друга. Когда они словно говорили на языке, понятном только им одним.
Олег уехал на работу, а Ульяна, собравшись с мыслями, продолжила готовиться к выставке. Обзванивала клиенток в поисках моделей и назначала встречи, чтобы сделать пробную прическу, обговорить наряд и макияж. Все должно быть продумано до мелочей, а Ульяна никак не хотела упасть в грязь лицом. Тем более сейчас, когда дела с мужем сдвинулись с мертвой точки. Да, они так и не поговорили. Да, они не обсуждали вообще ничего, но тело-то не может врать. Любит ее, и это видно в мелочах, в маленьких жестах, что доказывают — не безразлична. Может, теперь они перестанут рвать друг друга в клочья своим молчанием? Ульяне так отчаянно хотелось верить, что теперь-то у них все наладится.
Олег отложил в сторону последнюю подписанную справку и, откинувшись на спинку кресла, уставился в потолок уставшим взглядом. Перемены в настроении жены он все чаще списывал на ударную гормональную дозу, что прописал ей врач. А иначе как еще можно было оправдать ее поведение? Она то шарахается от него неделями, как от чумного, то ластится, как голодная кошка. И будто не понимает, что он не железный и нельзя вот так просто сначала отталкивать, а потом бросаться на него… Олег растер лицо руками и, открыв мессенджер, ответил Наталье, что согласен. Еще с утра она просила его о встрече, и Олег хотел было отказаться, сославшись на усталость, но после произошедшего ему срочно требовалось поговорить с кем-то близким. И Петр, лучший друг, на эту роль явно не подходил. Олегу нужно было женское мнение. Нет, он определенно был рад тому, что Ульяна понемногу оттаивала, но его очень сильно напрягали эти ее эмоциональные качели. Он понимал, что, возможно, это будет жестоко по отношению к Наташе — обсуждать их отношения с женой, но она сама предложила ему дружбу. И вообще, он скучал по подруге детства, по их задушевным беседам, и сегодня после работы он собирался вдоволь наобщаться с ней. Может, хоть тут у него получится разобраться в своих чувствах. А с Наташей ему всегда было легко. И лишь только ее последние признания лишали его покоя. Не хотелось давать ей неоправданных надежд.