— Какие любопытные планы на будущее, — жестко заметил Даниэль.
Резко села, хлопая глазами. Хранитель, предатель такой, куда-то запропастился. На полянке мы с магистром остались одни. А в купе со сгущающимися сумерками и догорающим костром перспектива казалась той еще…
— Что ты здесь делаешь?
Почему-то в фильмах эта фраза кажется всегда подходящей случаю, но сейчас прозвучала как-то глупо.
— Узнаю будущую жену получше.
— Даниэль, — прошептала, не зная, что сказать. — Это все… — из груди вырвался смешок, а запястья обожгло огнем. Я показала рисунки магистру и заявила: — Это — всего лишь прихоть твоей матери и того ритуала, который предназначался Селесте. Ты не знаешь меня, я не знаю тебя. Ты хотел от меня ребенка, чтобы исцелиться. Но теперь в этом нет необходимости. Боги вернулись, вы восстановите баланс. Ты сможешь выбрать любую женщину, не ограничивая свой выбор чистотой магии, которой во мне, к слову, вообще нет!
— Из всего сказанного я услышал только «могу выбрать любую женщину». И я выбрал.
— С чем и поздравляю. Ларая, кажется, отличная девушка.
— Ларая? — магистр опустился рядом со мной на траву.
— Вы, кажется, неплохо сдружились…
— Брат моего прадедушки и ее прабабушка сдружились еще лучше, — обворожительно улыбнулся он, медленно убирая прядь с моего лба за ухо. — Я никогда не умел общаться с женщинами. Думал, она знает о наших родственных отношениях. Рассказала, что ты вернулась.
Однако…
— Она не знает. О вас.
— Три дня, — произнес он, прожигая меня взглядом. Дерзким, волнующим, пытливым.
— Что три дня?
— Выберешь платье, дом, куриц, — Даниэль водил указательным пальцем по моему лицу и остановился на губах. Мое сердце тоже остановилось.
— Никаких куриц, я не потерплю соперничества! — возразил голос Фаргуса из ниоткуда. Да что б тебя! Такой момент испортил! Но Даниэль превзошел хранителя в уничтожении романтического настроения.
— И станешь моей женой. Все, согласно первоначальному плану и договоренностям.
Я горько усмехнулась и поднялась.
— Даниэль, это очень, очень плохая шутка! — помассировала виски, унимая волнение. Не унималось! — Ты вышвырнул меня из Разолии, а теперь, вдруг, воспылал любовью? Потому что если нет — то в чем смысл жениться на женщине, которую не любишь? Соблюдение договоренностей? Их и не было! Ты никогда не спрашивал, чего хочу я. Всегда ставил перед фактом!
— И чего хочешь ты?
Осеклась. Неожиданный вопрос завел в тупик.
— В идеале, брак — это навсегда. А навсегда — это очень, очень долго, — произнесла тихо.
— И тебя это пугает?
— А тебя нет?
Даниэль ответил без тени сомнения: