Выйдя в главный холл, он мог бы посмеяться над реакцией присутствующих на Липучку. Похоже, про его сегодняшнее свидание знали многие.
— Мина! — завизжал кто-то от радости.
— Мина! — произнес кое-кто с пронзительной паникой в голосе, сбегая.
После ее признания сегодня днем Лео почувствовал себя еще ближе к ней, чем раньше. Он заметил, как слегка напряглась ее спина, когда этот черствый осел ранил ее чувства.
Похоже, кузен Марко так и не простил ее за то, что она ударила его по лицу хоккейной шайбой примерно за год до того, как ей запретили появляться в прайде. И да, Лео знал эту историю. Все знали. Марко мог затаить обиду, но как он умел держать удар? Они скоро узнают, потому что Лео планировал научить своего кузена прощению позже.
Но сперва он поймал Мину за руку и с важным видом повел ее к длинному столу, уставленному блюдами с едой.
Они пришли достаточно рано, чтобы успеть набрать отборной добычи. В двойном размере. Люди, обслуживающие барбекю, позаботились о том, чтобы положить на его тарелку несколько гамбургеров и кучку толстых и сочных пирожков.
Лео нашел свободное место, точнее, пару стульев, но наличие свободных не помешало ему усадить Мину к себе на колени, и к черту зловещий стон дерева.
Похоже, он не единственный, кто услышал угрожающий скрип.
— Пупсик, мы обязательно окажемся на земле. Мы слишком большие, чтобы сидеть на этом стуле вдвоем. Я просто сяду на тот, что рядом.
— К черту тот стул. Ты останешься у меня на коленях.
— Но почему?
— Потому что мне это нравится. — Лео испытывал радость, когда ему удавалось удивить Мину. Очертания ее рта становились такими выразительными.
Прежде чем она успела задать еще один глупый вопрос, он сунул ей в рот кусочек жареной картошки. Она ущипнула его за палец в процессе, потом улыбнулась.
— Вкусно. Еще.
Он дал ей свежий помидор черри. Мина вытянула губы, прежде чем втянула его в себя, загипнотизировав Лео.
После этого вопрос о том, где сидеть, больше не поднимался. Они кормили друг друга, и если случайный прохожий, который посмеивался или хихикал, ненароком спотыкался о его ноги сорок седьмого размера, то это не его вина. Любому мужчине иногда нужно вытянуть свои длинные ноги, чтобы размяться.
Жужжащие голосов членов прайда и тех, кто моментально прибыл сюда, как только получил приглашение, роем вились вокруг них. Лео не обращал на это особого внимания. Он сосредоточился на женщине, сидевшей у него на коленях, которая наблюдала за происходящим вокруг нее с полуоткрытыми губами. Он видел и чувствовал ее счастье, когда люди подходили поздороваться. Даже двоюродная бабушка Сесилия, «которая, должно быть, наконец простила меня за то, что я вытащила все косточки из ее лифчиков, чтобы они не тыкались в меня, когда она хватала меня в медвежьи объятия».