Почудилось, что время замедлило свой ход. Наверно, для того, чтобы наш неистовый поцелуй не прекращался. Но Рин с досадливым стоном оторвался от моих губ и прижался чуть колючей щекой к виску.
— Нам не следует заходить слишком далеко, — прошептал он сквозь сбившееся дыхание, — учитывая, что ты сейчас пьяна.
Хотела было заверить, что я ничуть не чувствую себя захмелевшей, но язык подвел меня. Вместо слов получился невнятный, зато протестующий всхлип. Повторять не рискнула. Услышала короткий смешок и уже собралась обидеться на Рингарда, но сразу простила, ибо он ловко подхватил меня на руки и понес в направлении спальни. Я благодарно склонила голову и тотчас вспомнила, как удобно спится на его плече.
Мое утро началось с нестерпимо громкого возгласа Гретты:
— Ну ты, подруга, вчера набралась!
Это она вообще кому? Тотчас в памяти яркой круговертью пронеслись образы из прошлой ночи. Я резко села на кровати, обнаружив себя под одеялом и в одной нижней рубашке.
— А кто меня раздел? — спросила сипло, не будучи уверенной, что хочу это знать.
Соседка медлила с ответом, не без удовольствия наблюдая, как мои глаза все больше округляются от ужаса.
— Ладно, жалко тебя мучать, — смилостивилась лиса, — я с тебя платье стянула. Будешь должна!
Я благодарно кивнула. Зря. Голова отозвалась малоприятным звоном, словно решила прикинуться пустой кастрюлей. Впрочем, пустовала она недолго, быстро наполняясь отрывочными воспоминаниями. Лучше бы звенела!
Я же, считай, Рину на шею повесилась и позволила та-ак меня обнимать… Да что там, сама хотела продолжения!.. Как после такого ему в глаза-то смотреть? Такого жгучего стыда я никогда прежде не испытывала. За неимением возможности провалиться под землю, спрятала лицо в ладонях и тихонечко завыла.
— Стыдно? — понимающе спросила подруга.
— Угу, — протяжно проныла я.
— Это нормально, — объявила рыжуха и изрекла очередную житейскую мудрость из своих запасов: — Стыд всегда идет довеском к похмелью.
Легче мне от того не стало. Гретта, видимо, подумала так же, потому добавила:
— Тут тебе некто очень заботливый прислал ягодный отвар, — сообщила чуть насмешливо, — говорят, головную боль унимает. Будешь?
Следующее мое «угу» прозвучало заинтересовано и даже вполне бодро. И отвар оказался чудесным — горько-кислый и прохладный, он быстро привел меня в чувство.
Чувство голода.
— На завтрак успеваем? — деловито осведомилась я, выбираясь из-под одеяла.
— Завтрак? — прыснула моя любимая бестия. — Скорее уж полдник! Но тебе повезло: бал затянулся допоздна, потому утренние трапезы отложили, покуда все гости проспятся.