— Почему бы не наполнить ров чем-то менее ароматным, скажем, водой?
— Я понимаю, что вода Вам всяк милее, — Рингард глянул на меня с эдаким хитрым прищуром, — но от неприятеля, решившего напасть на замок, вряд ли найдется защита лучше, чем раскаленная лава.
— И часто нападают?
Император помедлил с ответом, будто что-то припоминая.
— В последний раз было лет сто назад, — и, заметив мой недоверчивый взгляд, веско добавил: — Тем не менее, пока идет война, необходимо быть готовыми обороняться.
— А что, когда эта война закончиться?
— Начнется следующая.
В моей голове роились десятки вопросов, что, похоже, отразилось на лице. Опережая меня, Рингард заговорил со знакомой мне уже снисходительной полуулыбкой:
— Вам не следует озадачиваться тем, на что Вы никак не можете повлиять.
Вот и побеседовали. Спрашивать еще о чем-то после того, как мне недвусмысленно закрыли рот, не осталось ни малейшего желания. Как и смотреть на императора, мрачно уставившегося вдаль.
Я залюбовалась рассветом. Посветлевшее небо убеждало в том, что ехать нам предстоит по равнине, что не могло не радовать. С этими мыслями я незаметно для себя уснула, склонив голову на оказавшееся весьма удобным мужское плечо.
* * *
— Вашей способности заснуть в наименее удобном для этого положении позавидует любой мой солдат, — со всей серьезностью сообщил мне Рингард.
Мне было не до его насмешек. Разбуженная громкими приветствиями городской стражи, я без устали крутила головой, стараясь рассмотреть все вокруг. Через высокие распахнутые настежь деревянные ворота мы въезжали в большой — по моему представлению — город. Копыта лошадей застучали по ровной плитке, уложенной причудливым рисунком. По обе стороны широкой улицы стали появляться двух и даже трехэтажные строения из красного и желтого обожженного кирпича.
— Это Армборг, древний город оружейников, — поведал Рингард, видя мою заинтересованность, — одно из крупнейших поселений моей Империи, если не считать трех столиц.
Учитывая раннее время (я проспала едва ли больше часа) народу на улицах было немного. Однако император предпочел натянуть капюшон чуть ли не на глаза, скрыв в его тени свое лицо. Мне такая предосторожность показалась напрасной: чуть только завидев ехавших перед нами стражников, редкие прохожие ныряли во дворы и проулки, торопясь убраться с нашего пути.
К центру города, над которым высились шпили каких-то башен, мы не поехали. Наш небольшой отряд свернул в квартал, где многочисленные трубы над низкими постройками выпускали в небо облака дыма. Отовсюду раздавался металлический звон — в кузнях c самого рассвета кипела жаркая во всех смыслах работа. Мы же остановились у единственного строения, встретившего нас тишиной.