— Твои сестры в тюрьме? — поинтересовалась Вайоми, заметно смягчив тон.
— В аббатстве на обучении, — со вздохом отвечал мальчишка.
— Звучит не так уж плохо, — расценила Гретта. — Что им там грозит? Строгие учителя?
Парнишка глянул на нее так, что всем стразу стало ясно, какого он мнения о сообразительности рыжухи.
— По окончанию обучения сестер вынудят принять постриг… Если раньше они не сгинут от чахотки в тех каменных мешках, что зовутся кельями послушниц.
Мы молчали, не зная, что можно на это сказать. А паренек раздраженно мотнул головой, вытряхивая из волос солому и песок, и продолжил:
— Я для них нормальной жизни хочу. Пусть замуж выйдут, детей рожают… Чем там еще женщины занимаются? Может, хорошую партию с такой родословной и не сделают, но советник сулил им приличное приданное.
— И ты ему веришь? — снисходительно спросил Нисс.
— Дело не в доверии, — немного надменно ответил паж, — если он меня обманет — Рингард обо всем узнает.
— Едва ли ты сможешь ему рассказать.
Мальчик серьезно покивал головой, давая понять, что уловил намек собеседника:
— Коль Нэствел решится меня… устранить, ему придется то же проделать и со всей замковой прислугой. А такое побоище точно вызовет вопросы. Легче следовать условиям нашего договора.
Он поднял самодовольный взгляд, ожидая одобрения его находчивости. Встретив наше дружное непонимание, малец вздохнул и пояснил:
— Я же сюда тайком пробрался вместе с челядью. Мне вообще положено сейчас проходить военную муштру на восточной границе. Но слуги меня пожалели, взяли под крыло и прикрывают. Они же, случись что со мной, сдадут советника с потрохами.
— Ваш план хорош со всех сторон, — похвалила я опального наследника, но тут же едко добавила: — Вот только зря вы это затеяли — Его Величество Вильгельмину все равно в жены не возьмет. Местных невест сюда позвали лишь для того, чтобы знать не роптала.
Юнец недоверчиво уставился на меня, но, когда Вида подтвердила правдивость сказанного, обреченно опустил плечи и схватился руками за голову. Мое сердце сжалось — жаль парнишку аж до слез. Судя потому, как другие девушки прятали увлажнившиеся глаза, им так же было горько от чужого отчаянья. Первой заговорила Гретта, обращаясь ко мне и Вайоми:
— Вы двое пострадали от деяний этого страдальца, — она указала на притихшего мальчугана, — вам и решать, что с ним делать.
— Отпускать, — постановила кудрявая шоколадка.
— С уговором, что пакостничать перестанет, — кивнула я.
— Э, нет, девули, так не пойдет, — запротестовал Нисс. — Нас с ребятами для того и наняли, чтобы вы глупили поменьше. А этот акт милосердия как раз на глупость больше всего и походит.