— Я здесь не для этого, — повторила Ана, отворачиваясь.
Дэш не слушал, он поднялся со стула, откидывая назад длинные волосы, красуясь перед нежданной гостьей. Абсолютно уверенный в своей неотразимости. Да, он был привлекательным, этот наглый мальчишка. Мальчишка!
— Ты не невинная девочка, Ана, зачем упускать такой случай и лишать друг друга удовольствия? Кроме того, женщина, ожидающая ночью в постели мужчину…
Дэш сделал шаг к кровати, и Ана отодвинулась к стене, подтягивая к себе ноги. Какая глупая ситуация!
— Ты не боишься Наследника? — И глупый вопрос, чтобы остановить Любимца жрецов, потешавшегося за ее счет. Она не верила в то, что Дэш решится на насилие. Мальчишка не прочь воспользоваться моментом, уверен в своей неотразимости, но не похож на насильника.
— Я никого не боюсь, Ана. — Белозубая улыбка парня сверкала даже в тусклом свете комнаты. — Запомни это.
— Не слишком самоуверенно? Там, где я провела большую часть жизни, подобная наглость считается вызовом богам. Не боишься даже их гнева?
— Они меня любят, — насмешливый голос.
Дэш подошел вплотную к кровати и навис над Аной.
— Я пришла не за этим, — снова повторила она, понимая, что на самом деле не имеет права ни требовать, ни просить, ни отказывать полуголому мальчишке, наслаждавшемуся ее растерянностью и своей властью.
Ана молча протянула вперед руку. Дэш понял без слов. Взяв женскую ладонь в свою, он развернулся, чтобы на кожу запястья попадало больше света от лампы на столе. Его горячие пальцы двигали браслеты на руке Аны.
— Я не раздаю милостыни, — проговорил Шпинель, — а цену ты знаешь.
Нахальный взгляд вцепился в мгновенно пересохшие от волнения губы Аны.
— Не надо… — прошептала она, едва не застонав от отчаяния.
Ответом стала самодовольная белозубая улыбка парня. Через несколько минут пристального и собственнического разглядывания ее тела с ног до головы, слишком искушающего для такого молодого лица, Дэш проговорил:
— Ценой был поцелуй. Я не вынуждаю женщин на близость.
— Зачем? — с видимым облегчением выдохнула Ана.
— Чтобы ты могла привыкнуть ко мне, усилить привязку… Чтобы тебе было легче сделать правильный выбор.
— Именно поэтому ты не оставляешь мне выбора сейчас?
На волне уже испытываемого отчаяния Ану захлестнуло раздражение. Даже этот самодовольный одаренный молокосос пытался распоряжаться ею и ставить условия. Неужели ее судьба быть игрушкой в чужих руках?
— Наивная, наивная Ана, — покачал головой Дэш, не сводя глаз с ее губ, — разве ты еще не поняла, что ни у кого из нас нет выбора? Просто стены темниц у всех разные.