— Конечно.
— О' кэй. Второй вопрос. Ты обещаешь, что не используешь полученную сейчас от меня информацию, для самостоятельного разбирательства в сути предмета, с которым я тебя в общих чертах познакомлю? Предмета, который и послужил причиной твоей опалы и кучи сопутствующих проблем в моем мире?
— Ты очень витиевато выражаешь свою мысль. Но, тем не менее, обещаю, что не предприму в отношении чего бы, или кого бы то ни было, связанных с этим скандалом, никаких действий. И не проявлю интереса. Думаю, что за этот год держать себя в руках я научился. Учитель у меня был хороший. Одним словом, все, о чем мы говорим сегодня, останется только между нами, Михаил.
— Замечательно. Тогда последний вопрос. Ты понимаешь, что любые личные желания и предпочтения не должны вступать в противоречия с интересами Державы? Понимаешь, что есть некоторые деликатные моменты, когда даже твой любимый царственный брат не в силах тебе дозволить поступать так, как ты пожелаешь?
— А именно?
— Далеко ходить нет нужды. Пример Ольги Александровны и твоего покорного слуги разве не показателен? Да, развод Оленьке Государь разрешил. Но, что дальше? Дальше мы будем вынуждены жить во грехе. Он никогда не позволит своей сестре морганатический брак.
— Ну, если в этом плане, то конечно…
А в вашем времени, Михаил, неужели этот дурацкий, средневековый предрассудок сохраняется? И люди из высшего сословия не могут позволить себе соединяться с тем, кого любят, если его положение в обществе…
— Там — уже могут. Только до этого времени отсюда — куча скандалов, отречений от корон и долгие-долгие годы. Традиция — штука поразительно живучая. И если бы не гемофилия, прожила бы еще не одно столетие, наверно. Но нам с Оленькой от этого моего знания не легче…
— Понимаю, и искренне сочувствую.
— Точно? Ну, тогда, Михаил Александрович, готовься морально. Слушать тебе мой рассказ будет не слишком приятно…
В нашем мире, в августе прошлого года, ты весьма возрадовался тому факту, что перестал быть Цесаревичем. Ибо знал за собой излишние доверчивость и внушаемость, и считал, что быть царем-марионеткой в руках деятеля типа Сергея Юльевича — это мерзко, постыдно и не допустимо. И, в общем, ты был совершенно прав, достаточно критически себя оценивая. Год назад ты и трон — были вещи объективно не совместимые.
Сейчас — все иначе. Василий так считает, во всяком случае. Да и не он один, о чем свидетельствует решение Государя возложить на тебя бремя регентства при Цесаревиче на время своей поездки по Дальнему Востоку. Не волнуйся, с Императрицей все в порядке. И, слава Богу, у меня на фронте борьбы с гемофилией у Алексея, все тоже достаточно обнадеживающе. Стабильность престолонаследия сейчас поддерживается прочно. Тьфу-тьфу, только бы не сглазить. Но я отвлекся.