Кафриэр любил баловаться всякими такими штучками со своими жёнами, а ещё больше любил наблюдать, как они сами друг друга ими балуют.
Всё внутри напряглось от предвкушения. Эта странная игра набирала и набирала обороты, затягивая меня, маня и дразня.
Глаза бородатого оставались холодными, и на какой-то миг я испугалась: а вдруг у мужа есть шпионы и тут? Вдруг это один из них? Очень уж он вызывал напряжённое, тревожное чувство.
Продолжая просверливать меня взглядом, будто видел насквозь, игрок номер три медленно прикоснулся кончиком прозрачной «ромашки» к лону, чуть углубился, заставляя застонать и податься вперёд. Дразня, поелозил прозрачным стволом внутри, почти вытащив обратно.
Мысли о Кафриэре вызвали прилив смущения, осознания, что я тут сижу совершенно беспомощная и полностью раскрытая перед чужими мужчинами. Но откровенные прикосновения и взгляды распаляли, отметая доводы рассудка. Горгулы бы всех подрали, мне нравилось быть этим непристойным Призом!
Бородач продолжал медленно вводить в меня игрушку, с ухмылкой глядя, как я выгибаюсь в ответ на скупые движения, желая большего. Сейчас, вот сейчас дойду до разрядки... И сразу же остановлю игру. Ох, будь у меня свободны руки... давно уже ими воспользовалась бы. Живот сводило спазмами наслаждения в предвкушении оргазма, но бородач действовал слишком медленно, не давая необходимого темпа и ускорения. Я искусала губы, ожидая, когда же он поведёт «ромашку» назад, но он удовлетворённо ввёл её в меня до упора, оставив снаружи лишь прозрачные лепестки. И, будто случайно скользнув пальцем по клитору, убрал руки.
– Мало? – хмыкнул мерзавец. – Какая же ты мокрая... Подожди пока я выиграю, не оставлю на тебе свободного места.
От его слов я передёрнулась, судорожно вспоминая, что мне вещал голос. Вроде бы он говорил, что смогу остановить Игру в любой момент? Или есть какие-то подводные камни? Впереди ведь ещё три партии, если не ошибаюсь? Две точно. Могу ведь получить ещё немножко наслаждения?
Бородач моё передёргивание воспринял как-то не так: уже почти отступив, наклонился вдруг вперёд, смяв неожиданно сильными руками грудь.
– Игрок номер три, выношу вам предупреждение за несанкционированное прикосновение, – вклинился бдительный крупье. – Вы пропускаете следующий круг.
Бородач с сожалением отпустил меня, потянув напоследок за соски и причмокнув губами.
– Последняя раздача партии, сеньоры!
Последняя раздача. А вдруг выиграет Райни? А потом я сразу же... сразу же... выйду из игры. Честное слово.
Ох!
Мои мучения, как оказалось, только начались. Мало того, что эта штука во мне лишь сильнее возбуждала, не давая желанного действия, так ещё и при каждом прикосновении мужчин к кристаллам она чуть вибрировала, доводя до исступления. При этом взгляды игроков всё чаще останавливались на «лепестках» вокруг моего лона. Уверена, что прикасались к своим кристаллам они раз в пять чаще обычного – и по делу, и ради баловства, чтобы увидеть, как я вздрагиваю и ёрзаю. Особенно бородатый, который вообще в этой игре не участвовал! Зато пялился на меня, то и дело трогая кристалл, а вторую руку откровенно запустил в брюки.