— Хочу вновь услышать ответ разума без вмешательства неуместных здесь эмоций, — говоря это, он смотрел мне прямо в глаза и даже, кажется, не мигал.
Я отвернулась сама, понимая, что хмурюсь. Подумать нужно было очень хорошо — и очень быстро, потому что времени в нашем распоряжении было не очень многое. Совершенно неосознанно вновь начала делать это вслух:
— Мне сложно ответить. На обучение магии подчинения нужно время, которого у нас нет. Я вообще, если ты не заметил, не в ладах с новообретённой магией, она меня совсем не любит.
— Она и не должна тебя любить, — криво улыбнулся дракон, насмешливо на меня глядя, — она должна тебе подчиняться. Если ты позволишь, я могу кое-что сделать.
— Что? — тут же глянула я на него, кожей ощущая подвох.
— Поделиться знаниями, — поспешил успокоить парень, — только сделать это максимально быстро и продуктивно.
Я опять ничего не поняла, чувствуя себя крайне странно от этого непонимания.
— И как же ты это сделаешь? — спросила у него, не скрывая собственного подозрения.
Вместо ответа Дарак плавно поднялся на ноги и, не обращая внимания на снег, уверенно шагнул ко мне, чтобы, приблизившись, опуститься на корточки и оказаться непозволительно близко. Его лицо было в каких-то пятнадцати сантиметрах от моего, и чуть пугающее мерцание глаз завораживало.
Взяв обе мои ладони своими, дракон подался ещё ближе, сокращая и без того маленькое расстояние между нами, чтобы остановиться в каких-то жалких сантиметрах, проникновенно глядя мне в глаза.
От его взгляда стало не по себе. Захотелось отстраниться, отойти, отдалиться, но вместо этого я замерла, не в силах даже взгляд отвести, не говоря уже обо всём остальном. Дарак замер напротив, будто ему тоже было очень сложно шевельнуться.
Но вот его губы раскрываются, я почему-то вижу это очень медленным движением, и с них срывается непонятная мне речь. Он говорил неторопливо, нараспев протягивая многочисленные гласные и обрывая окончания, и всё это время продолжал смотреть в мои глаза.
Лёгкая боль появилась в висках через полминуты после того, как полилась завораживающая речь. И она всё усиливалась, расползаясь на лоб и затылок, сковывая голову стальным обручем, а я… Я вдруг с искренним изумлением поняла, что знаю… знаю так много… Знаю о том, что происходило задолго до моего рождения, о народах, о существовании которых даже не подозревала, о множестве наук, о магии, о мире…
И речь Дарака больше не была для меня прекрасным непонятным чудом, я отчётливо различила каждое слово:
— Во мгле ночной, при свете дневном, отныне и навсегда, мои знания — твои знания. В крепком здравии и болезни страшной, отныне и навсегда, мои знания — твои знания. На земле родной, от дома вдали, отныне и навсегда, мои знания — твои знания.