Избавившись от смущения, Эйнштейн перекатился на спину и принялся растягивать и разминать мышцы живота.
— Если Бонни захочет остаться с другой единицей, то я буду уважать ее выбор.
— Даже так?
— Конечно. Почему бы и нет?
— Потому что ты нашел ее. Потому что ты поцеловал ее.
«Потому что она моя», — откуда взялась эта случайная мысль? Будто Эйнштейн или любой другой киборг могли владеть кем-то. Будучи свободомыслящими существами, они принадлежали самим себе.
— В моей жизни нет места для женщины.
— И об этом заявляет девственник, — усмехнулся Сет.
— Я вовсе не девственник. Мне довелось испытать соитие. Я просто не вижу в этом ничего особенного.
— Значит, ты сделал что-то неправильно.
— Я эякулировал.
— Но не кончил.
— В чем разница?
— Если бы у тебя действительно был секс, то мне не пришлось бы ничего объяснять. Но тебе повезло, ведь появилась прекрасная возможность наконец-то избавиться от своей надоедливой неопытности. Бонни лучший вариант для подружки. И если ты не сделаешь что-нибудь, чтобы показать свой интерес, то она найдет кого-то другого.
Взяв пример с человеческого поведения Сета, Эйнштейн ответил так, что не внес никакой ясности.
— Да как угодно.
Пресыщенный ответ, который заставил Сета замолчать. Они продолжили тренировку, переключив разговор на другие темы. Однако слова Сета повторялись в его голове снова и снова. По какой-то причине они беспокоили Эйнштейна. Только он не мог определить причину. Чтобы дополнить или обогатить его существование не требовались секс или женщина. Эйнштейн был вполне доволен своим нынешним положением. Но если это так, то почему он воображал, что слышит громкий гул отрицания каждый раз, когда говорит себе это?
Ответ на этот вопрос оставался недосягаемым независимо от того, как сильно он тренировался и пытался избавиться от избытка адреналина. Решив воспользоваться душем в спортзале, чтобы помыться, и найденной там запасной одеждой, Эйнштейн намерено откладывал возвращение в свою комнату как можно дольше, якобы для того, чтобы дать Бонни немного уединения, даже если на самом деле он просто струсил.
Одевшись, сделав зарядку и не имея больше причин оставаться в спортзале, не вызывая при этом лишних вопросов, Эйнштейн зашагал по коридору в противоположном направлении от своей комнаты.
«Я должен проверить мостик», — не важно, что у него была прямая беспроводная связь с бортовым компьютером, личный визит казался необходимым.
Эйнштейн услышал рев Арамуса еще до того, как добрался до мостика.
— Этот отсек закрыт для посещения.
Почему-то он не удивился, уловив в ответ нежный голос своей проблемы: