— Да.
— Чувак, да что с тобой такое?
— Это называется вежливость. Тебе стоит как-нибудь попробовать.
— Ауч!
Эйнштейн так и не определил, произнес ли это Сет из-за удара, нанесенного Афелионом, или из-за его замечания.
— Поскольку она не позволила выделить ей отдельную комнату и настояла на том, чтобы остаться со мной, то я решил, что будет вежливо уйти и дать ей немного уединения для купания.
— Ах ты, собака! — Сет уложил на лопатки своего противника и выпрямился с широкой улыбкой. — Она остановилась у тебя? Молодец, старина.
— Почему это так хорошо?
— Потому что. Разве соблазнить ее и жить долго и счастливо не часть твоего гениального плана? Она ведь действительно называет тебя прекрасным принцем.
— Ее постоянные ссылки на сказку — это, как очевидно, признак травмы центрального ядра. Я уже поставил заметку о необходимости провести полную оценку ее программ и искоренить очевидные дефекты. Что же касается назначения другой комнаты, то, как упоминалось ранее, я хотел это сделать. Но она не позволила.
— Почему? — спросил Сет, колотя по боксерской груше в таком ритме, что его движения казались размытыми. Подобного не мог повторить ни один киборг.
— Бонни заявила, что перераспределение парней вызовет недовольство и что она доверяет мне, поэтому не прочь разделить одну комнату.
Прекратив удары, Сет повернулся к нему лицом.
— Фу, чувак. Это полный отстой.
— Почему? Я не против делить с ней помещение. Там достаточно места для двоих.
— Я не об этом, а о старом «я доверяю тебе». Ты же понимаешь, что это значит.
— Ты намекаешь на то, что, как мне кажется, ее слова имели некий скрытый смысл.
— Так и есть. Это значит, что, по ее мнению, ты не будешь к ней приставать. Что она видит в тебе друга, — Сет наморщил нос.
— И почему же это так плохо?
— Потому что как ты сумеешь залезть к ней в трусики, если она не думает о тебе как о ком-то большем?
Эйнштейн мудро не стал указывать на очевидное. Во-первых, у Бонни не было трусиков, а во-вторых, зачем ему лезть в них? Не будет ли совместное ношение трусов неудобным? Иногда было легче вести себя так, будто он все понимал.
— Если присутствие Бонни в качестве соседки окажется слишком деструктивным, то я переведу ее в другое помещение. Я уверен, что смогу придумать оправдание, если потребуется.
— Или она решит спать с другим киборгом.
Знакомый с этим специфическим жаргоном, Эйнштейн в разгар отжиманий сбился с ритма и ударился лицом о коврик. Он ждал смеха, а когда его не последовало, поднял лицо и увидел, что Сет отвернулся, тренируясь на другом тренажере.