Машина остановилась у подъезда, и я расплатилась с водителем. Выйдя из такси, подняла взгляд. Странно, ни одно из окон в доме не горит. И во дворе темно. Неужели опять отключили электричество? Такое периодически случалось, несмотря на жалобы жильцов.
Ну, точно! Домофон не работал, я отворила дверь и вошла в темный подъезд. По спине пробежали мурашки, и стало не по себе. Как же я не любила такие моменты! Подсвечивая дорогу фонариком на телефоне, я принялась подниматься по лестнице. Уже на пятом этаже мобильник начал истерически попискивать, намекая на то, что ему давно следует поменять батарею. Мои мольбы не помогли: на седьмом этаже он пронзительно зазвенел и отошел в мир иной. Фонарик погас, и я осталась в полной темноте. Вцепившись в перила, я несколько раз моргнула, привыкая к отсутствию освещения. Мне осталось еще три этажа. Придется двигаться на ощупь!
Аккуратно, ступенька за ступенькой, я поднималась по лестнице, искренне молясь, что мне никто не встретится. Старательно прислушивалась, но не могла уловить ни чьих-то шагов, ни дыхания. Хоть здесь повезло!
Наконец я добралась до площадки десятого этажа и облегченно выдохнула. И стоило расслабиться, как я тут же шагнула на что-то мягкое. Заверещали мы одновременно. Судя по жалобному вою и проклятиям, летящим в мой адрес, я наступила на мелкую собачонку Нины Семеновы из соседней квартиры. И почему я их не услышала? Тоже мне ниндзя нашлись!
— Простите, пожалуйста! — искренне сказала я, надеясь, что в темноте старуха не разберет обидчика своей псины.
Ха, наивная!
— Ксюша, ты что ли? Аккуратнее надо под ноги глядеть! Теперь моя Валькирия пострадала!
Я чудом сдержала смешок. И как можно было назвать помесь той-терьера и болонки (кстати, на редкость страшная собачка получилась) Валькирией? Нина Семеновна не опускалась до короткого «Валя» и использовала исключительно полное имя.
Я еще раз извинилась и попятилась к своей двери. Как же меня угораздило! Соседка была мстительной, и собаку воспитала себе под стать. Мне рассказывали историю о том, как мальчишка с девятого этажа обозвал собаку страшной. Старуха выжила его со двора, и теперь он ходил гулять к другому дому.
— Еще раз простите, — проблеяла я. — Надеюсь, Валькирия в порядке.
Собака, впрочем, выть перестала. Старуха, ворча что-то под нос, начала спускаться по лестнице, а я сделала себе мысленную зарубку — нужно обязательно завтра занести что-нибудь к чаю. Нина Семеновна была страстной любительницей сладкого, и конфеты могли примирить ее с моим поступком.
Достав ключ из кармана, я попробовала попасть им в замочную скважину, но миссия провалилась. Вторая попытка тоже не удалась, и я громко постучала в дверь. Надеюсь, Егор дома и откроет мне. Не дай Бог я все еще буду торчать на площадке, когда Нина Семеновна вернется с прогулки!