— Так ты же из этих, — сделал паузу Плотвичкин и гордо сообщил: — Говоришь мало, готовишь вкусно, поэтому и голова болеть не должна.
— Сейчас тресну, — пригрозила Катя, некстати вспомнив, как лупила его в пятом классе. Потом Митька за лето вырос, обогнав всех пацанов. Девчонки строили ему глазки, а он до самого выпускного таскался за ней, за Катериной Наумовой.
— Ты мне в школе и так всю башку отбила, — то ли пожаловался, то ли похвастался Плотвичкин.
Катерина провела ладонью по выпирающему из-под майки животу любовника, огладила шутливо.
— Прям как на четвертом месяце, — фыркнула она и бросила с напускной суровостью: — Тебя гонять и гонять. Митя, лишний вес вредит здоровью.
— Так выходи за меня замуж и воспитывай, — заржал он.
— Ты же года не протянешь…
— Ну скажи, ты правда в Реваза нож кинула?
— Да.
— А он?
— Испугался. Собрал вещи и сразу свалил.
— А ты?
— Следом с балкона выкинула его гитару и ноутбук.
Митька Плотвичкин, одноклассник и друг, ошалело уставился на любовницу.
— Да, Наумова, дикая ты баба. Наверное, не найдется в мире такой мужик, кто тебя приструнит.
— А я и не ищу, — хмыкнула она и добавила серьезно: — Тебе вон одна жена нервы мотала, так до сих пор во сне ножкой дергаешь, а у меня после двух мужей к браку иммунитет выработался, — зевнула она и поинтересовалась нетерпеливо: — Скоро приедем?
— Да тут уже по грунтовке пять километров, и все, — предупредил Митька.
Катя кивнула и снова уставилась в окно. Поля сменились небольшим населенным пунктом.
— Хутор «Правда жизни», — рассмеялась она, рассматривая красивые ухоженные особняки соседствующие с покосившимися лачугами.
— Да, — печально кивнул Митька. — Вон, гляди, у кого-то еще оранжерея имеется.
— И дворец у реки, — махнула рукой Катя и добавила тихо: — Интересный район.
— Бывала тут когда-нибудь? — невзначай обронил Плотвичкин.
— Нет, первый раз, — фыркнув солгала Катя. — Вот только с тобой мир повидала.
Она поморщилась, точно зная, что вот там, за поворотом, появится перекресток, а за ним развилка: налево к озеру, направо к усадьбе. Высокий забор с коваными воротами…
«Чур меня, чур! — мысленно отмахнулась Катерина, загоняя поглубже потаенный страх. — Хоть глаза зажмуривай», — сокрушенно подумала она, проезжая мимо. Но нет. Чуть голову не свернула, выглядывая.
«Интересно, — сама у себя осведомилась она. — Кто там сейчас живет?»
И тут же охнула, завидев издалека чернеющий остов трехэтажного здания.
— Чур меня, чур, — прошептала не сдержавшись.
— Испугалась, Кать? — весело осведомился Плотвичкин. — Тут когда-то роскошный дом стоял. Кто-то поджег.