Глава 38
Эмилю стало лучше – он открыл сам. Полуголый, весь в рубцах после пыток и огнестрельных ранений, молча пригласил меня войти и ушел в комнату.
– Ты один? – я заглянула в спальню.
– Один, – Эмиль набросил рубашку и застегивался спиной ко мне. – Феликс скоро вернется.
Ему привезли нормальную одежду. Раны на затылки скрылись под волосами, но красные следы все равно просвечивали сквозь светлые пряди.
Он не спросил, где я была и почему не ночевала с ними. Может быть, брат ему все рассказал? При одной мысли, что Эмиль может знать о нашей связи с Андреем, у меня чуть не отнялись ноги.
Нет, слишком спокоен… Или держит лицо?
Эмиль обернулся, рука, которой он застегивал манжеты, дрожала, но это последствия физической боли, не внутренней. И он по-прежнему выглядел изможденным.
А с чего я вообще взяла, что он будет страдать, если я уйду?
– Что с тобой? Ты испугана? – он непонимающе прищурился. – Что там с доноршей? Нашлась?
– Нет, – пробормотала я, недоумевая, при чем здесь она.
– Ну и хрен с ней… Не уходи сегодня.
До меня дошло, какой лапши Феликс навешал брату: что я искала девчонку.
Наверное, Эмиль проспал весь день, как и я, и недавно встал – выглядит сонным и каким-то помятым, но по-прежнему разбитым. Он серьезно искалечен, хотя глаза начали восстанавливаться – уже не слезятся.
– Как шея?
– Все нормально, – я не знала, как начать разговор. – Андрей кое-что показал… Видео из дома.
– А где ты видела Андрея? – насторожился он. – Дай руку, Яна.
Он подошел и схватил меня за запястья. Чувствуя себя глупо, я дала осмотреть кожу без новых проколов. Андрей вчера сказал, что раз на мне незаживший чужой укус, то он не будет меня трогать.
– Эмиль, это важно. Ты говорил, что не знаешь, как выжил... Но ты его укусил, правильно? Ты пил при этом его кровь?
Он скривился так, словно я предположила что-то гадкое.
– Я кое-что раскопала, – призналась я. – Про Андрея. Хочешь послушать?
Мы вышли на балкон, я облокотилась на перила, рассматривая огни – внизу, как на ладони лежал центр. Чертовски здесь красиво. Мне даже перехотелось говорить, так и стояла бы, дышала ночным летним воздухом. В центре он только ночью и бывает свежим.
Эмиль тоже положил руку на перила – рядом с моей, но не поверх.
Мне сильно не хватало его присутствия рядом. И, наверное, даже не его самого, а той неосуществимой мечты, к которой я привязалась. Жизнь вообще жестока – мечты, если и сбываются, то не так, как мечталось.
Но таким, как я хочу, Эмиль не станет. И лучше похоронить эту надежду вместе с неосуществимыми желаниями. Он не изменится, а я уже поняла, что неважно, люблю я его или нет. Даже если люблю больше жизни, видеть его в своей квартире не хочу. Это прекрасная любовь, но не на каждый день. Эмиль как лимон – вкусно, когда чуть-чуть.