– Рад, что ты не пострадала. Сильно ему досталось?
– Меньше, чем тебе, – тихо ответила я.
И отвернулась, делая вид, что простреленная грудь – самое интересное в моей скучной жизни. Не знаю, как объясню все Андрею… Даже если я надену водолазку с высоким воротником, укус он заметит – я едва двигаю шеей, такое не скроешь.
И мне надо успеть до вечера. Не хочу, чтобы он искал меня, злился, что ушла, потом заметил укус… Ему и так придется сказать, разочарую его еще больше.
– Яна.
Я так увлеклась, что не заметила, что Феликс стоит рядом, протягивая капающее полотенце. Я прижала его, как компресс, к груди Эмиля. Надо подождать, пока отмокнет.
– Сильнее дави, – посоветовал Феликс, как будто сама не догадаюсь. – Кто тебя так? Не меньше четырех же, точно… Спиной повернись, – он небрежно шлепнул Эмиля по шее и тот огрызнулся, скалясь, но дал посмотреть спину. – Ну что, две придется вытаскивать. Сочувствую.
– В смысле? – спросила я.
– Две навылет. Шесть дыр в тебе, Эмиль, как живой остался… Червей бы кормил, если б не жена твоя.
– Бывшая, – тихо, но упрямо сказала я.
– Обезболивающего нет, придется наживую тащить, – Феликс снова полез в свою сумку. – Скажи спасибо, что взял все нужное.
– А как ты вообще здесь оказался? – спросила я.
– Эмиль позвонил, сказал ранен… А где, не сказал! Я из-за тебя, дебила, полгорода объехал, пока нашел… Что случилось? Или на, – Феликс пощелкал длинным пинцетом. – Сам себе выковыривай.
От вида инструмента меня замутило. Я отстранилась, чуть не выронив полотенце. Эмиль перехватил его сам, стирая с груди все, что успело отмокнуть.
– Не при Яне, – коротко ответил он, голос стал ниже и раздражительным.
Феликс сходил на кухню за ножом и пояснил, как будто мне:
– Расширить надо. Выдержишь?
Эмиль плотно стиснул челюсти, готовясь к боли – так, что желваки напряглись.
– Выдержит, – ответила я вместо него. – Он сильный, терпеть умеет.
Эмиль откинулся назад, опираясь локтем, поерзал, словно искал удобное положение. Сжатые губы побелели.
Я отсела подальше, уступая место, и опустила голову. Не хочу смотреть, как в моем бывшем муже ковыряются пинцетом. Я ждала крика, но Эмиль только замычал сквозь зубы. Боковым зрением я видела, как он дернул ногой, изо всех сил упираясь в пол, а затем ею же оттолкнул брата.
– Осторожно! – зарычал он. – Ребра сломаны, не дави так.
Как то тело в кустах, он весь переломанный… Только почему-то живой. И я не понимала, что его спасло.
– Да тише! – снова огрызнулся он.
Короткое рычание и Феликс выругался – Эмиль что, укусил брата? Я несмело подняла глаза: Эмиль привстал, с ненавистью глядя на Феликса, одно из ранений ему расковыряли и по животу текла свежая кровь.