— Давай, — он начал лихорадочно расстегивать бронежилет.
Черт, если одна мысль об этом его так будоражит, целовать точно нельзя. Придется-таки проблеваться. Я приготовилась незаметно проглотить, но тут в дверь постучали.
— Пошли на хрен отсюда! — заорал Шианд.
За дверью кто-то захныкал:
— Капитан…
Я изобразила озабоченность:
— А вдруг что-то случилось?
Шианд вскочил на ноги, подбежал к двери и вышиб ее к черту. Я заметила краем глаза, как он отшвырнул кого-то вглубь коридора и заорал:
— Какого хрена тебе надо?
Услышав глухой удар, я выглянула наружу. На полу лежал механик, закрываясь рукой.
— Не надо, капитан! — захныкал тот. — Арадаль… Он опять…
— Что еще с Арадалем?! — заорал он. — Где он?
— В каюте…
Шианд прошел мимо, пнув его напоследок. Перемена была разительной — от унизительных попыток выпросить поцелуй до вспышки слепой ярости. Надеюсь, виновата в этом не я.
— Что с Арадалем? — я протянула механику руку.
Он не воспользовался помощью и даже отполз подальше.
— Аптечку возьми, — сдавленно сказал он.
Я вернулась в медкабинет и прихватила медицинский мешок. Шианда я догнала уже на пороге каюты старпома. Я держалась сзади, стараясь не путаться под ногами. Когда Шианд раздраженно оттолкнул переборку, первое что я увидела — кровь на полу. Она была везде: дорожка вела от кровати, на стене кровавые отпечатки рук.
— Что произошло? — испугалась я.
— Я его убью, — процедил Шианд, не обращаясь ни к кому конкретно, и вломился в душевую.
Я попыталась заглянуть за плечо, поняла, что он слишком высок и подлезла под локоть. Старпом съежился в углу, окровавленными руками закрывая лицо. Повсюду были отпечатки, рядом валялся нож, заляпанный кровью — и ручка, и лезвие.
— Ты опять за свое? — Шианд пнул его в бок.
— Прекрати, — сказала я, пытаясь пролезть вперед. — Дай посмотреть. Что случилось?
Он отпихнул меня в сторону и налетел на Арадаля, молотя ногами. Бил с наслаждением, как бывает, добивают тех, кто уже не сопротивляется.
— Как ты меня достал! — он подхватил нож с пола и рывком поднял Арадаля на ноги. — Хочешь прямо сейчас прирежу, чтобы не мучился?
Тот убрал руки и я увидела, что с ним произошло — на лице были порезы. Я вспомнила, что рассказывал Гричек. В этот раз он расковырял себе висок, скулу и верхнее веко, все с правой стороны. На левой половине лица были уже давно зажившие и побелевшие шрамы.
Он не сопротивлялся и не отвечал. Он даже не смотрел на Шианда.
— Ты должен был заступить на вахту! — проорал он ему в лицо. — Почему тебя нет на мостике?! Что это произошло, что ты принялся за старое, Арадаль? Упустил маневровые, потому что не заметил или сделал это специально?! Я тебя убью сам, сволочь, раз ты так не хочешь жить. Понял?