Приговор мы оба прослушали глядя друг другу в глаза. Я как могла поддерживала Артема. Но приговор слишком суров. Артем обескуражен не менее моего. Не представляю, каково ему сейчас.
— Нам надо увидится с Полянским, Арнольд, пожалуйста, помоги! Хоть пять минут нам должны дать!
— Должны, Лиан, я постараюсь. Посиди в коридоре.
Минут через двадцать меня зовут в помещение с решетками. Боюсь, что нас оставят прямо так, но конвоир отпирает замок.
Артем подхватывает меня на руки, кружит и целует одновременно. И я целую его и обнимаю неистово.
— Прости меня за то, что говорила на суде.
— Это ты меня прости малышка, что прошла через все это. Не оправдывайся. Я знаю, что Македов вынудил тебя. Он ответит за это, я клянусь тебе!
— Не надо о нем сейчас.
— Как доченька?
— Она скучает по тебе. Если бы я знала, что нам разрешат свидание, то привезла бы ее сюда.
— Не место ей на суде, Лиан. Лиан, продавай бизнес и уезжайте. Я не смогу вас защитить в эти года, а что придет в голову Македову неизвестно. Живите скромно заграницей, чтобы он не смог вас найти, затеряйтесь и пусть счет в банке обеспечит вам безбедную жизнь.
— Шесть лет Артем… это же так много! Неужели ничего нельзя сделать?
— Грон пообещал опротестовать приговор, может ему удастся скостить мне пару лет, но сесть придется. И, Лиан… я хотел попросить тебя.
— О чем?
— Не жди меня. Слышишь малышка? Ты молодая, красивая, если встретишь достойного мужчину, будь с ним. Прошу тебя!
— Да что ты такое говоришь, Артем? — возмущаюсь я.
— Я и так слишком много испортил тебе всего в жизни. Ты достойна счастья.
— Я буду счастлива только с тобой! Понял?! Мы с Вероникой дождемся тебя! Ты отсидишь сколько положено и вернешься к нам, слышишь, засранец?
Артем улыбается.
— О да, детка, мне нравится, когда ты говоришь, что я засранец. Я всегда знал, что ты у меня с огоньком!
— Еще с каким! — улыбаюсь и я. — Кроме шуток, Артем! Мы будем тебя ждать. И попробуй только к нам не вернуться!
Нашу идиллию нарушает конвоир.
— Время вышло. Девушка, на выход.
— Я люблю тебя! — быстро целую Артема в губы, а у самой такое опустошение в душе…