- Лук не будете? – хмуро спросила у нас толстуха, откидывая назад тоненькую, но длинную косичку серого, мышиного, давно не мытого волоса.
- Ты же знаешь, я потом весь краснею, – укорил её Расти, и улыбнулся мне.
- Ну а ты, вторженка?
Опять это слово. Видимо специальный термин у них, разработанный для таких бедолаг, променявших комфортные условия Земли на эту тёмную Лордонову страну.
- Не люблю лук, – честно ответила я.
- Смотрите, какие мы нежные! – Лали, похоже, было всё равно к чему придираться.
Я ей остро не нравилась, и отчетливо ощущала волны негатива, исходившие от толстухи. Но с другой стороны, это её Расти выкрал меня самым наглым образом. Я сопротивлялась как могла, но против лома, вернее, против акупунктуры…
- Небось, не желаешь, чтобы изо рта воняло? – насмешливо фыркнула Лали, прерывая мои размышления. – С кем-то целоваться собралась?
Я помотала головой. Еще чего не хватало!
- Уж не с Расти ли? – Лали впилась в кусочки луковицы, словно это было яблоко. – То-то я смотрю, лыбится он тебе, как кот рыбе!
- Лали, достаточно! – вежливо, но твердо осадил её паренек. - У нас же гости, разве можно быть такой злой и подозревать каждого встречного?
- Всё равно, красотка, Расти мой! Слышишь? – Лали придвинулась ко мне вплотную, шибанув мерзким луковым запахом.
Я отшатнулась от убийственного аромата, как вампир от чеснока. Это было уже слишком!
- Ну, хватит! – отчаянно воскликнула я. – Вообще-то не просила меня спасать или похищать!
Щеки мои запылали, с шумом втягивала воздух. Руки сжались в кулаки от гнева.
- И вообще, мне надо многое узнать от Стивника! Он скрывает нечто важное… - взболтнула было, но вовремя прикусила язык. Мало ли что? Теперь мне не хотелось доверять всякому встречному.
Лали всплеснула руками, поднялась, смыла в миске с водой луковые пальцы и, вытирая их коричневым, вылинялым полотенцем, вполне мирно поинтересовалась у парня:
- Ну и зачем ты её притащил?
Расти нахмурился, ссутулился еще больше и сердито сверкнул глазами:
- Ты прекрасно знаешь, зачем! – внезапно ударил он по пустой миске. Да так, что та разлетелась на несколько черепков, а он выскочил из лачуги, громко хлопнув хлипкой дверью.
Лали удовлетворенно крякнула, будто доводить парня до белого каленья было её излюбленным сортом развлечения, и, подбирая осколки ни в чем не повинной посуды, махнула рукой, довольно мирно заметив:
- А! остынет и вернется. Не обращай внимание.
- Чего он так? – я чувствовала себя просто мега неловко, не любила быть эпицентром ссор.
- Пошли, - почти нормальным тоном позвала меня толстушка, - я буду мыть, а ты вытирай.