— Ваш заказ, — бариста протягивает мне стакан с латте и желает приятного аппетита, а я не могу отвести взгляда от экрана.
В кофейне никого нет. Только я и парень, который протянул мне латте. Я не верю, что там, по ту сторону экрана, мой бывший муж. Я не могу слышать, что он говорит, потому что звук убавлен на минимум, а просить сделать громче я не стану. Вместо этого дрожащей рукой беру латте, накрываю его крышечкой, вставляю в зазор трубочку и толкаю дверь наружу.
Я не знаю, что там за новости показывали, но почему-то уверена, что стоит мне вбить свое имя в поисковую строку, видео с интервью выбьет тут же. Интересно, как давно он дал его? И почему ничего не сказал мне? Что рассказал? Что я плохая мать, все время думающая о бизнесе? Или что я его бросила, едва поняла, что смогу справиться без него? Не уверена, что хочу знать, но понимаю, что едва доберусь домой, открою браузер и найду то, что мне интересно.
Сейчас же решаю не портить себе прогулку и просто наслаждаться жизнью. Совсем скоро на свет появится Кирюша. После этого мы вместе будем гулять, я, с коляской впереди, а он, с соской во рту и счастливой беззубой улыбкой. Уверена, что у нас с Давидом родится самый лучший и красивый сын на свете, а Глеб и Маришка станут идеальными братом и сестрой для него. Я хочу в это верить и верю, потому что ничего другого не остается.
Насладившись вкусом латте и вдоволь нагулявшись, решаю, что пора возвращаться домой. Возвращение занимает минут сорок, потому что зашла я таки довольно далеко. Конечно, ни Маришки, ни Глеба еще нет дома. Зайдя в ванную и вымыв руки, целенаправленно занимаю себя еще чем-нибудь. Понимаю, что делаю это специально, чтобы не смотреть то видео, но в конце концов, подхожу к макбуку и загружаю его, заходя в сеть.
Интервью я нахожу почти сразу. Оказывается, Павел давал его совсем недавно, а если быть точной, час назад. Видимо, та трансляция в кафе была напрямую с прямого эфира. Открыв видео на весь экран и включив звук, слышу:
— Почему вы расстались с женой?
— Это длинная и сложная история…
Павел явно заигрывает с публикой: смущается на показ и отводит взгляд. Делает все, чтобы доверчивые люди поверили. Мне же даже интересно, что он скажет, хотя я на сто процентов уверена, что ничего хорошего.
— Ну же, Павел, вы пришли сюда открыться и поделиться тем, как вам жилось с Милой Рогозиной.
Если слова ведущего и напрягают меня, то лишь подсознательно.
— Ну что ж, — Паша улыбается. — Мила изменила мне.
Ведущий протягивает удивленное “о-о-о-о”, а я думаю о том, какой же все-таки мой бывший муж скотина. Я и представить не могла, что он начнет выдумывать, что окунет меня в грязь тогда, когда я наиболее уязвима. Разве можно подставить женщину, пусть и бывшую жену, когда та находится на восьмом месяце беременности? Судя по всему, Паше плевать. Хотя о чем я. Он не стал спасать дочь, когда та в этом нуждалась, а тут чужой ребенок, к которому он не имеет дела.