Я злюсь. Чувствую, как ярость клокочет внутри меня. Все, что делает Паша дальше — вываливает грязное белье наружу, при чем восемьдесят процентов из того, что он говорит — ложь. Он, как оказывается, “внимательный отец и муж”, “работающий на заводе просторабочий”, а я “стерва, захотевшая красивой жизни”.
— Но ведь ваша бывшая жена добилась того, что имеет, сама. Разве нет? — вдруг спрашивает ведущий. — Или есть что-то, чего мы не знаем?
Конечно, есть, думаю я и Паша не заставляет себя ждать. Складывает руки в замок и нехотя кивает. Я поражаюсь его игре.
— Я думаю, что некоторое время она была содержанкой.
От его слов я не просто теряю дар речи, я хочу вышвырнуть свой макбук и никогда, никогда больше не включать новости. А еще с кровожадностью жажду расцарапать бывшему мужу лицо, потому что я никогда. Ни единого раза не спала с мужчинами ради денег. Даже подарки и те я принимала нехотя.
— Вы имеете в виду, спала с мужчинами за деньги?
— Я бы не был так категоричен, — Паша усмехается. — Я думаю, она просто находила богатых мужчин и они становились ее спонсорами. Помогали деньгами и… так она открыла дело.
— Вы уверены в этом?
— А как еще могла заработать женщина, которая пять лет просидела в декрете?
С силой захлопываю крышку ноутбука и делаю глубокий вдох. Надеюсь, что по пути домой его переедет трамвай. Я на самом деле этого хочу: увидеть его, пусть не мертвым, но униженным. Желаю, чтобы он оказался в такой же ситуации, как я, чтобы понял, каково это, когда на тебя спускают всех собак. Он никогда этого не узнает, потому что я не стану опровергать и подтверждать его слова. Не стану видеться с журналистами и что-то говорить. С меня довольно.
Единственное, на что я надеюсь, так это на то, что Маришка никогда не увидит это видео и не поймет, насколько низко пал ее отец. Отчасти я хочу этого, но понимаю, что никогда не покажу его ей, если только она не посмотрит сама. В конце концов, она вправе делать, что хочет, а если вдруг она решит, что папа предал нас, то Паша будет виноват в этом сам.
Ближе к обеду я слышу звонок домофона и спешу открыть, решив, что это вернулась Маришка. Только когда нажимаю открыть, понимаю, что Давид, Глеб и Марина знают код. Выглядываю в окно и не могу поверить своим глазам, потому что там, внизу, уверенно шагает Павел, зачем-то приехавший ко мне домой.
По пути на первый этаж набираю Давида, чтобы попросить его приехать, но он не берет трубку. Пишу ему сообщение, в котором сообщаю, что к нам домой пришел Паша, и я его боюсь. Я не вру. Нового бывшего мужа я совершенно не знаю. Он изменился до неузнаваемости, стал другим, запросто может унизить и вдавить в грязь, как сделал в случае с интервью. Мне неизвестно, на что он способен еще пойти, чтобы окончательно меня раздавить.