Не понимала другого.
Почему в доме не довел дело до конца. Я же не была против! Я же даже и в машине еще не была против! Почему остановился? Что помешало?
Если бы не нравилась, не понравилось мое тело, мой вкус, то не стал бы потом так себя вести. Привез бы домой, и все на этом. Однако, нет. Сидит рядом, делает вид, что режет овощи, ведет себя весело и спокойно. И смотрит! Мамочка моя, как смотрит! Я же от одного его взгляда с ума схожу!
— Катенька, я пошла!
Голос бабушки раздался уже из прихожей, и я не поверила сначала услышанному. Это как? Это куда? Это зачем? Бабушкаааа!!!
— Куда?
Я выбежала следом, и глаза мои, наверно, были, как у испуганного суслика, на пол лица.
— Как куда? — удивилась бабушка, поправляя платок перед зеркалом, — я же говорила тебе, меня Мария Петровна из соседнего подъезда пригласила Новый год отмечать. С утра еще.
— Аааа… А я?
Я, честно говоря, вообще не помнила, чтоб бабушка мне что-то такое говорила, но, вполне возможно, что под впечатлением от появления Алиева, могла и упустить просто.
— Ну… Я думала тебя позвать, но тебе неинтересно будет там с нами, бабками старыми, вы уж, молодежь, сами, без нас. С наступающим, маленькая моя!
Бабушка обняла меня неожиданно крепко, прижалась и, прошептав:
— Он — хороший мальчик, будь счастлива, маленькая, — вышла за дверь.
Оставив меня стоять в полном обалдении посреди крошечного коридора, с лопаточкой в одной руке и прихваткой в другой.
Я посмотрела еще какое-то время на дверь, все еще не веря в произошедшее, потом мелькнула мысль, что я что-то упустила, и Алиев каким-то образом сумел договориться с моей бабушкой за моей спиной… Но когда? Как?
И что мне теперь делать со всем этим?
Я покосилась на дверь кухни, где было подозрительно тихо.
Затаился, гад хитрый! Внезапно мне стало немного обидно, что он, настойчивый кот, сумел так быстро договориться с бабушкой, и она оставила меня с ним наедине встречать Новый год! Вот как так?
Нет, бабуля у меня, конечно, очень даже передовая, и, если б не она и не ее железная воля и характер, неизвестно, как бы я оправилась от смерти мамы, она тогда меня буквально вывезла, сама крепясь и не позволяя себе расклеиваться. Это перенапряжение потом дало о себе знать, уложив мою несгибаемую бабулю на полгода на больничную койку с инсультом и его последствиями. Да и сейчас она выглядела пока еще не такой бодрой, как до смерти мамы и болезни, но работала над собой. И меня отпустила в Москву спокойно, сказав, что мне, с моими способностями, надо пробивать себе дорогу в столице.
И деньги от меня не принимала даже какое-то время, настырно пересылая их обратно.