Он говорил это, а сам скользил по мне руками своими загребущими, возмутительные слова говорил, а я не могла возразить, с готовностью подаваясь к нему попой, потираясь о его член, уже твердый и большой, ощущая, как в животе становится тяжело и сладко-больно. А он бормотал и бормотал, потихоньку подталкивая меня к кровати:
— Сначала на Таньку глаз положил, не сработало, и понятное дело, никак назад не отыграешь, даже если и захочешь, у нее вон, пузо, скоро на нос полезет, Дава с Шатром разорвут сразу любого, кто посмотрит просто, теперь ты, красивая, чистая, девочка нежная, умная такая, я его придушу, бля, реально придушу, раскатаю, если хоть посмотрит, слышишь? Моя ты, моя только, женюсь на тебе, чтоб ни одна тварь, ни одна сволочь… Чтоб только моя, всегда, всегда…
— Подожди, подожди, — зашептала я, упираясь в его плечи, уже лежа под ним, с привычно распахнутыми ногами, — ты что говоришь? Женишься? Предложение мне делаешь что ли?
— Конечно, — он, рыча, начал сдирать с меня джинсы, не обращая внимания на мои попытки остановить, прояснить ситуацию, — какого хера юбки не носишь, говорил же, мешает, пока, бля, доберешься до тебя… Наконец-то, бля!
Джинсы улетели в сторону, Аслан, матерясь, начал возиться со своим ремнем и замком, стянул вниз и без дальнейшей прелюдии ворвался в меня, выбивая первый крик удовольствия. Притормозил, глядя в мое красное лицо:
— Конечно, я на тебе женюсь, — двинулся еще раз, и еще, припечатывая с каждым толчком, вбивая в меня шокирующую информацию, заставляя ее принять без возражений, — женюсь. Бля. И ребенка. Сделаю. И никуда. Не. Денешься. Моя. Моя. Моя!
И я, уже привычно уплывая в марево удовольствия, хоть и пыталась, конечно, зацепиться, сохранить хотя бы крупицы здравого смысла, и, быть может, воспротивиться, только и смогла глаза закрыть и, сладко дрожа, успела подумать лишь, что это идеальное предложение руки и сердца.
Хотя внукам о таком не расскажешь, конечно же.
Эпилог
— Аслан, пожалуйста, Аслан!
Че там за "пожалуйста" еще, бля? Какое "пожалуйста" может быть сейчас?
— Аслан! Не надо, Аслан! Не надо!!!
Очень даже надо! Вот очень мне сейчас надо!
— Че ты там сказал, ушлепок? По-русски говори, бля!
— Аслан, они поляки! Это польский!
— А, бля! Ты уже и познакомиться успела? Да? Пока я, как дебил, по торговому центру бегал, "синнабон" тебе гребанный искал?
— Аслан, ты не прав! Посмотри на меня! Аслан! Ну не надо!
И прицепилась, главное, сковывает движения, знает, что не скину ее грубо, а времени на отвлечься и аккуратно в сторону занозу отставить, нет. Того и гляди от этих утырков прилетит.