И лет через десять посмотрим, кто будет страну на мире представлять: Дзагоев, Шатров или Алиев. Потому что мой парень, хоть и младше на два года, и в другой категории выступает, их рвет уже. Гордость моя. Весь в отца.
Катюшка моя забеременела еще на третьем курсе. И замуж выходила с животом. Красивым таким, небольшим.
Ух, как я перся от него! Как обцеловывал ее всю, такую маленькую, аккуратненькую, хорошенькую. Оторваться не мог. Ни на секунду не отходил. И знал, что парень будет. Еще до того, как УЗИ сделали. Мать, которая Катю мою всегда любила, прям радовалась, что бабушкой станет. Отчим ржал и шутил, что вокруг беби-бум. Ну еще бы не беби-бум. Сам-то давно ли отцом стал второй раз? Младшему брату моему тогда только два исполнилось, тоже жару давал, отчим прям надышаться не мог.
А меня сразу к себе устроил, в контору. Правда, на должность рядового менеджера, никаких, бля, родственных лифтов. Но я и не жаловался. Прекрасно понимал, что лифт все равно есть, и никогда бы я в жизни в эту структуру не попал, если б мальчиком с улицы был. А так: вот он тебе, шанс, не проеби. А у меня стимул серьезный. Девочка с животиком дома. Сладкая-сладкая. Так что вопроса не стояло. Перевелся на заочный — и вперед, впахивать на благо семьи.
Кто-то скажет, что рановато, в двадцать лет, но не в лицо мне, само собой. Потому что попорчу. Потому что не их дело. Потому что это они, дураки, шансы свои упускают. А я хватаю. Один раз чуть не проебал, два месяца на стену лез, со стороны на мою девочку смотрел, подойти не мог, потому что дурак был, кретин. И теперь я ученый. И умный. Поэтому даже мысли не возникало никогда. Что рано. В самый раз мне. Катя со мной, малыш в ней — мой. Что еще надо для счастья?
Катя, правда, геройствовать все пыталась, на учебу ходила до последнего и на кафедре работала. А я переживал. Потому что она, беременная, стала еще круче выглядеть, и придурков-смертников вокруг нее крутилось полно. Ладно, хоть в историком вопрос рассосался. Сам собой, ха. Я даже удивился, когда узнал. Вот вообще мужик на эту сторону не тянул. Нормальный совершенно, спокойный такой. И манеры не бабские… Странно. Но зато стало понятно, почему у Давы и Шатра так легко получилось их любимую училку…ээээ… приватизировать. Жених-то липовый оказался.
Они, кстати, разобрались, похоже, друг с другом и со своими родными окончательно. Не то чтоб я в это вникал, так, Катюшка рассказала, а с ней Таня поделилась.
Она, когда первого родила, явного Дзагоева, без примесей, еще в роддоме получила сообщение от его матери с просьбой разрешить навестить. Ну она и согласилась. Миротворица, блин. Дава и не знал ничего. Представляю, как потом наказывал козу за самоуправство. Потому что вот нехер лезть в такие дела внутрисемейные. Даже я понимаю, что могло быть херово.