После смерти отца я вел себя не то чтобы как придурок, но весьма беспечно. У меня были деньги, оставшиеся связи. Я был дерзок и самоуверен, весь мир валялся у ног: Золотой ребенок, мать меня.
Да, было образование, да и так вроде не полный идиот, но только сейчас до меня дошло, что “реального пороха” я не нюхал, поэтому и согнали меня с Олимпа одним пинком, и “Зевс”забрали.
Такое стремительное падение с небес должно было бы меня отрезвить, напомнить, что я не Боп вот только доходило до меня только сейчас.
Взгляд упал на человека с хищным лицом, с которым пришел Руслан. “Лис”, так я прозвал его про себя, то и дело поглядывая на двух мужчин за столиком в углу. Они вели какую-то беседу, а я именно сейчас вспомнил, что, кажется, видел одного из них раньше. В Мурманске, наверное, даже у океанариума.
За мной действительно следили, а я был наивным глупцом.
— Не будет ли проблем из-за нашей встречи’? — наконец, спросил я у Коршунова. — Она наверняка вызовет вопросы.
— Конечно вызовет, — согласился он. — Но нет ничего странного, что в своей ситуации ты пошел за помощью к старому другу отца. Если спросят, скажешь, что летал в Питер для встречи со мной.
— А бронь в Швейцарию?!
— На эти вопросы пусть отвечает адвокат, а не ты, — легко парировал собеседник. — Поверь, в твоем случае все еще не так плохо. Когда мои “партнеры” решили подставить меня, они налоговыми махинациями не ограничились. Но ничего, как видишь, я сижу перед тобой и даже удивительно добр, чтобы помогать.
В этот момент я все же напряг память, вспоминая историю, в которую влип Руслан.
Вроде бы на него хотели повесить серийные убийства девушек.
— А вам кто тогда помог? — не удержался от вопроса.
На миг черты лица Коршунова смягчились, и за ними поступил совершенно другой человек. Мягче, добрее…
— Девушка. очень хрупкая, нежная, но очень сильная.
По описанию звучало точь-в-точь как моя нимфа, вот только я даже ситуации представить не моя: чтобы Алиса продолжала бы мне помогать. Неправильно это, наоборот должно быть!
Девушка, чья жизнь, по моим меркам, напоминала первобытный ад с едва живой печкой и туалетом на улице, не могла тянуть не себе еще и здорового детину, который топор впервые в руки взял.
— В общем, сейчас возвращайся в Мурманск, остановишься там, где потише.
Можешь даже в той лачужке.
— Я туда не вернусь, — твердо отрезал я.
— Твое дело. Значит, снимешь квартиру, — как ни в чем не бывало, продолжил Руслан. — Хотя, конечно, это еще один косяк твоей беспечности. Не купить себе даже захудалой квартирки, имея деньги. Не обеспечить себе пути отступления, зная, в каком бизнесе крутишься.