Вот и всё, с тоской подумал Гаспарян. Логический конец, да ещё доказанный наукой. Можно тушить свет, сливать воду и расходиться. Хрен этих велосипедистов поймаешь. Совсем упавший духом, капитан поинтересовался у физиков, ремонтируют ли в нашем городе коллайдеры, или надо в Ростов ехать. Физиков почему-то этот вопрос капитана сильно потряс: они даже перестали спорить между собой, и с интересом уставились на капитана.
Мысль #9 (пришедшая во время приготовления яичницы с беконом). Все сдохнут, это точно. Только некоторые сдохнут седыми и немощными, полностью впавшими в детство и, ходящие строго под себя. Зато некоторые сдохнут красиво в кровавых брызгах до облаков.
Наша неспешная патриархальная жизнь, кажется, закончилась. Причём внезапно. Если ещё вчера самой обсуждаемой новостью были дурацкие претензии милиционеров к велосипедистам, то теперь такая ерунда отошла на десятый план. Резко накатили летние Краснодарские события. По просочившимся сведениям там творилось что-то неописуемое. Серьёзность событий сказалась даже на работе нашей милиции, восемьдесят процентов личного состава которой было срочно направлены на блокаду города Краснодара. Теперь некому стало заниматься всякой ерундой, типа гонять велосипедистов. По скудным данным из Краснодара можно было сделать выводы, что там идёт настоящая война с тысячами убитых. Правда, непонятно было кто, собственно, с кем воюет. Слухи ходили одни зловещее других. Правды было добиться трудно, ибо правда была страшная и непостижимая разумом.
Когда начались кровавые Краснодарские события, я продолжал усиленно работать в своей лаборатории и только в пол уха следить за физиками. Мне захотелось съездить в Краснодар, когда я узнал, что веселуха происходит без моего участия, но было уже поздно: город капитально заблокировали армейские части, внутренние войска и милиция. Конечно, пробраться туда я смог бы, но взмолился Кузьма, слёзно умоляя меня не ездить в этот ад. Подумав, я согласился. Не из-за слёз Кузьмы, а из-за того, что самое веселье там уже, наверняка, кончилось. А на обычную войну я уже итак насмотрелся достаточно.
В качестве отдыха от работы мы с Кузьмой смотались в Туапсе: себя показать, может с Лёней перекинуться парой слов. Из Туапсе мы приехали в некоторых растрёпанных чувствах. Вернее, это у меня было такое чувство, после сумбурных слов Лёни, что я что-то упустил, и не понимаю что-то очень важного и опасного. Что-то очень тревожно мне стало после таких слов Лёни. А Кузьма только сильно переживал разлуку со своей Золотой Бабой. Анчар же был, как всегда, невозмутим как Египетский сфинкс.