crew) – команда, экипаж, шайка, компания друзей. – прим. пер.)Но я не позволю этой катастрофе сломить меня, поэтому решила отправиться к ним в гостиную и забрать свой телефон. Я должна была проявить настойчивость и выйти после встречи с ними полностью невредимой.
Подбодренная затяжным эффектом выпитого бурбона, я вышла из своей спальни. Полная уверенности, высушив волосы феном в течение двадцати минут, Слава Богу, который Эми подарила мне на день рождения, фен «Дайсон» сушил так, что вода бы на асфальте жарким техасским летом быстро испарялась. Поверьте мне, я знаю о чем говорю. Мы провели два года в Сан-Антонио, когда я училась в начальной школе.
Я прокралась по коридору и остановилась, услышав голоса, доносящиеся из гостиной.
— Мы правда уедем из-за этой девушки? — Услышала я женский голос, с раздражением спрашивающий кого-то.
— Наверное, Кэтрин. Ларк, как выяснилось забыла. Ты должна это понять.
— Это моя вина, — произнес другой женский голос, похожий на жаворонка. — Я должна была догадаться.
— Перестань так говорить, — ответила Кэтрин. — Мы не должны ни перед кем извиняться за то, что приехали сюда, тем более, что этот дом принадлежит Пенну.
— Мы могли бы просто отправиться к тебе, — произнес голос, причем тошнотворно сладко, с насмешкой.
Я заглянула в гостиную и увидела, что это был Льюис, сладко улыбающийся Кэтрин.
— Ты же знаешь, почему мы не можем пойти ко мне, — выдавила она.
— Да, перестань ее поддразнивать, — вставила Ларк.
— Ты что, не знаешь меня? — Спросил Льюис.
Роу хрипло рассмеялся, не отрывая взгляда от планшета, лежащего у него на коленях. Его смех был единственным признаком того, что он прислушивался к разговору.
— Хватит, — сказала Кэтрин, мягко шлепнув его по руке.
Он поднял глаза, изогнул бровь и снова опустил взгляд на планшет.
— Ну, сегодня вечером мы оказались здесь. Уже слишком поздно, и я не собираюсь перебираться в другое место, — заявил Пенн, его голос слышан был отчетливо среди друзей, и явно не терпел возражений. Все посмотрели на него, стоящего, засунув руки в карманы. — Особенно после вечеринки.
Оглядывая общую панораму, мне казалось, что я могу наблюдать за их разговорами целый день. Я все же была писателем (со своим писательским проклятьем), как всегда говорил отец, заставляя меня заискивать перед ним, прося рассказать, что он имел в виду. И я не могла оторвать глаз от этой компании, испытывая ощущение связи между ними. Глубина их привязанности друг к другу. Мимолетные улыбки, подтрунивания и подмигивания, делали их единым целым... практически семьей. Не моей семьей, конечно. Они казались сильнее в своем единстве, чем та ситуация, в которой оказались. Они были своего рода семьей, приобретенной семьей. И это было по-своему волшебно.