— Никто не хочет брать в расчет сотни тысяч варваров-рабов, стонущих в цепях по всей Италии! Во времена Ганнибала они не были столь многочисленны, а теперь их — легионы, и они ждут не дождутся появления кимвров, чтобы присоединиться к ним и умножить их ряды. Вот они — союзники кимвров в Италии…
— Бедный мой друг! Ты снова заговорил о рабах, — тоном сожаления сказал Лабиен, вспомнив пьяные разглагольствования Минуция во время вчерашнего застолья.
— Увы! — внезапно успокоившись, сказал Минуций и взял со столика кубок с вином. — В нашем споре мне отведена неблагодарная и зловещая роль Кассандры[165] — ее мрачные пророчества сбывались, но никто им не верил… Давай-ка лучше выпьем в честь добрых богов, и да защитят они нас от всех напастей!..
В тот момент, когда они оба осушили свои кубки, до атрия со стороны Форума донеслись протяжные звуки труб, сопровождаемые мощным гулом толпы.
Друзья вспомнили о триумфе.
— Однако, пора, — встрепенулся Лабиен. — как бы нам не пропустить дары Юпитера Феретрия.
— Пожалуй, — согласился Минуций, вставая. — Ты подожди меня немного. Я лишь наброшу на себя тогу…
Глава третья
НА СВЯЩЕННОЙ УЛИЦЕ
Триумф продолжался.
До третьего часа пополудни по городу пронесли и провезли не менее трех тысяч фунтов золота и более девяти тысяч фунтов серебра в слитках и звонкой монете[166].
Поражало обилие изделий из слоновой кости, украшении из золота и драгоценных камней. В бесценных ковшах и чашах рассыпано было свыше двухсот восьмидесяти тысяч денариев. Священный ковш, отлитый по приказу Мария из чистого золота, весил десять талантов[167]; его несли восемь носильщиков. Золотых венков, присланных из колонии и муниципиев, от союзных царей и тетрархов, было около двухсот пятидесяти.
Этот день явно не мог вместить назначенного зрелища. Большая часть сокровищ, доставленных победителями из разграбленного царства, оставалась еще в хранилищах Государственной виллы и в цирке Фламиния.
На Священной улице, куда пришли Минуций и Лабиен, народу оказалось больше, чем они ожидали. Друзьям пришлось усердно поработать локтями, прежде чем они пробились сквозь тяжело дышавшую толпу к бронзовой конной статуе Клелии[168]. Отсюда улица просматривалась почти до храма Юпитера Статора.
В этот момент под шумные рукоплескания проносили огромное полотнище с красочным изображением битвы под Циртой[169] — последней крупной битвы минувшей войны, в которой Югурта и Бокх потерпели окончательное поражение. После этого мавретанский царь, боясь за себя и свое царство, начал тайные сношения с римлянами. Они завершились тем, что Югурта, захваченный обманом своим тестем и союзником, был выдан квестору Луцию Корнелию Сулле, который был послан Марием к Бокху, чтобы вести с ним переговоры.