Мулла Омар был солдатом-проповедником, но и только. Начав новую войну с казни насильника, он остался в своей южной крепости, Кандагаре. Его сторонники как будто перенеслись из Средневековья. Отказываясь признавать многое, они не признавали и страх и преклонялись перед одноглазым муллой. Прежде чем Талибан сойдёт со сцены, за него отдадут жизнь восемьдесят тысяч человек. Между тем за всем происходящим внимательно наблюдал из далёкого Судана высокий саудовец, контролировавший двадцать тысяч находившихся в Афганистане арабов.
Измат Хан собрал отряд из добровольцев своей родной провинции Нангархар. Он быстро завоевал уважение, потому что имел опыт, дрался с русскими и был ранен.
Армию Талибана нельзя назвать настоящей армией; в ней не было главнокомандующего, не было генералов, офицеров, званий; она не имела инфраструктуры. Каждый отряд действовал во многом независимо, подчиняясь командиру, выбор которого нередко определялся его личной смелостью в бою, характером и религиозными убеждениями. Подобно мусульманским воинам первых халифатов, они побеждали противника за счёт фанатичной отваги, принёсшей им репутацию непобедимых. Зачастую враг сдавался без единого выстрела, поражённый их пренебрежением к смерти. Когда же талибы наконец столкнулись с настоящими солдатами, с силами харизматического таджика Шах Масуда, они понесли первые ощутимые потери. Медицинского корпуса в их армии не было, и раненых просто оставляли умирать у дороги. И все равно талибы не останавливались.
У ворот Кабула они попытались договориться с Масудом, но тот отказался принять предложенные условия и ушёл в северные горы, где когда-то воевал с русскими. Так началась очередная гражданская война, теперь между Талибаном и Северным альянсом таджика Шах Масуда и узбека Дустума. Шёл 1996 год. Новое кабульское правительство признали только Пакистан (организовавший его) и Саудовская Аравия (оплатившая его расходы).
Что касается Измат Хана, то его жребий был брошен. Былой союзник, Шах Масуд, стал противником.
Гость прилетел на самолёте. Высокий саудовец, с которым Измат разговаривал восемь лет назад в пещерном госпитале в Джаджи, и пухлый низенький доктор, извлёкший из его ноги осколок снаряда, пожаловали к Мулле Омару. Засвидетельствовав проповеднику своё глубочайшее почтение, они подкрепили слова оборудованием и деньгами, чем заслужили пожизненную благодарность и безусловную преданность.
После взятия Кабула война взяла паузу. Едва ли не первым актом новых властителей стала казнь экс-президента Наджибуллы, которого вытащили из здания, где он находился под домашним арестом, предали пыткам, обезобразили и повесили на фонарном столбе. Так был задан тон будущим действиям. Измат Хан никогда не одобрял жестокости ради жестокости. Сражаясь за освобождение родины, он прошёл путь от солдата-добровольца до командира отряда, разросшегося до размеров одной из четырех дивизий армии Талибана. После победы Измат Хан попросил отпустить его домой, в Нангархар, и его назначили губернатором провинции. Находясь в Джелалабаде, он мог чаще навещать родную деревню, семью, жену и ребёнка.